— Ну что же, почти двенадцать тысяч хорошего войска… —
согласился я, — продолжай.
— Если армия вашего величества и превосходит в чем-то
противника, то это, несомненно, артиллерия. Вы всегда придавали ей
большое значение, и это принесло свои плоды. Несмотря на то, что
значительную часть имевшихся пушек пришлось отправить для
укрепления Смоленска, оставшихся с лихвой хватило для стен кремля,
Белого и Земляного городов. А ваша полевая артиллерия просто выше
всяких похвал. Я иногда просто теряюсь, зачем столько легких
орудий? Если не ошибаюсь, их уже больше четырех десятков.
— Ошибаешься, — спокойно возразил я, — почти шестьдесят.
— Вот-вот, — согласился Кароль, — и к ним почти две тысячи
пушкарей, которые все это время усердно тренировались и исправно
получали жалованье. Это чертовски дорого!
— И чертовски действенно!
— Что же, если вы не ошиблись с оценкой польских сил, то
беспокоиться и вправду не о чем. Кому мне сдать полк?
— Пожалуй, фон Визену —, он из Мекленбурга, и солдаты его
знают.
Каждый раз, возвращаясь домой, Никита Вельяминов испытывал
нешуточное беспокойство. После памятного происшествия он усилил
охрану, поменял сторожей и посулил холопам, что спустит с них три
шкуры, если они станут покрывать своевольство Алены. Похоже,
принятые меры принесли свои плоды, и все же окольничий серьезно
беспокоился. Впрочем, сестра в последнее время вела себя вполне
благонравно, не давая поводов для претензий. Спешившись, окольничий
придирчиво осмотрел двор. Все было чисто, караульные ели его
глазами, и так и не найдя к чему придраться, он вошел в дом. Алена
встретила его поклоном и тут же поднесла ковш с квасом. Брат с
удовольствием выпил и, решив, что все в порядке, улыбнулся
сестре.
— Все ли ладно? — примирительно спросил он.
— Слава богу, — отвечала она, так же улыбнувшись.
— Вот и хорошо, — почти успокоился Никита, — чем занималась?
— Приданое шила, — почти проворковала Алена, мгновенно
насторожив брата.
— Али надумала?.. — удивленно спросил он, припомнив о сватовстве
Буйносова.
— А чего тут думать… смотр-то скоро будет?
— Какой еще смотр?
— А то ты не ведаешь!.
— Да откуда же ты все знаешь? — изумился окольничий, — ведь я не
велел никого пускать…
— Слухами земля полнится, — загадочно отвечала сестра.
— Вздорные то слухи!
— Так чего ты тогда взъярился?