Что-то мне подсказывало, что моя команда вела бы себя точно так
же, если бы не мой суровый кулак.
— Молот Огачи? — зайдя внутрь с заведёнными за спиной руками,
осмотрелся по сторонам. Никто не ответил, была исключительно
давящая тишина да звук падающих капель пива со стороны столика с
опрокинутым бокалом. — Этот пират находится тут?
— Ты ещё кто, на хуй, тако… — один мужчина попытался подняться с
места, но звук резко раздавшегося выстрела приголубил его обратно.
Мужчина застыл с откинутой головой, тогда как стоящий за моей
спиной Гэрри завис с поднятым пистолетом, с конца которого исходил
тонкий туманный след.
— Если это не Огачи, я буду крайне разочарован, — хладнокровно
бросил я, окинув взглядом собравшуюся в зале публику. В ту же
секунду все вокруг ожили: стулья загремели по полу, пиратские рожи
исказились в гневных гримасах. Каждый из них мгновенно выхватил
своё оружие — пистолеты, обнажённые клинки и даже дубинки — всё,
что способно пролить кровь.
Но прежде чем они успели двинуться, я медленно поднял кулак. В
тишине, которая воцарилась в помещении, этот жест выглядел зловеще,
не моргнув глазом, я размахнулся и ударил по ближайшей каменной
стене. Глухой удар разнёсся эхом, и по стене молниеносно
расползлись трещины, покрывая её сетью глубоких разломов. Пыль и
мелкие камни посыпались на пол, а грохот от удара эхом прокатился
по залу. Люди застыли на месте, вскинули головы к осыпающемуся
потолку и побледнели от ужаса. Стена, а за ним и всё здание,
казалось, вот-вот рухнет, похоронив всех под обломками.
Но тут…
— Эгх-х-х! — раздался внезапный грубый звук, словно отголосок
дикого зверя, доносящийся из-за дверного проёма на противоположном
конце комнаты. На какое-то мгновение в комнате повисла мёртвая
тишина, нарушаемая только натужным дыханием собравшихся, и тут, из
погруженного в полумрак второго зала раздались звуки тяжёлых шагов.
Из темноты медленно начал вырисовываться массивный силуэт,
протянулась рука. Она схватилась за дверной проём, помогая
огромному мужчине, высотой по меньшей мере в три метра, выбраться
из маленького помещения. Вслед за собой этот мужчина лениво тянул
гигантский, скрежещущий о каменный пол молот, по ощущениям весящий
целую тону.
От одного этого мужика несло спиртом сильнее, чем от всего бара
в целом. Его огромная грудь приподнялась, когда он глубоко вдохнул,
и затем снова раздался этот мерзкий, грубый звук: