Сатра тяжело вздохнула и посмотрела в звездное небо, потом бросив взгляд в сторону задумчивой герцогини, пояснила:
- Чем больше девушка приносит пользы роду, тем больше платит за нее жених. Поэтому у нас мало ранних браков, родители хотят получить больше за потерю рабочих рук.
- А за кого платят больше всего?
- Самые дорогие невесты - лекарки и ковровщицы, потом идут умеющие вкусно варить сыр или сушить молоко, ну и красивые девушки, конечно, стоят дороже.
- Почти как у нас, вздохнула Гелла. - Если у девушки нет богатого приданного, есть надежда что муж будет ценить ее умения и красоту, а уж если и красоты нет - одна дорога - в монастырь, или в няньки, А чем у вас платят выкуп?
- Иногда баранами, иногда солью, или медной посудой, а в общем тем что есть.
Гелла засмеялась:
- За меня мама бы взяла книгами из королевской библиотеки, а папа, пожалуй, ограбил бы королевскую оружейню!
Сатре тоже стало смешно:
- Так ты дорогая невеста! Оружием платят только за лекарок и ковровщиц!
- Ну, я почти лекарка, смутилась Гелла.
- Лекарка?
- Я очень слабая магичка, и мама решила, что меня будет полезно научить лекарскому делу. Я конечно не костоправ, сломанные кости не соберу, а вот роды я уже принимала. И детей лечила.
Сатра только хмыкнула удивленно и поднявшись с подстилки указала на небо:
- Луна взошла, пора возвращаться.
Принц и герцог, прикрытые мороками неспешно трюхали на толстопузых деревенских лошадках. Их то и дело обгоняли более резвые кони других путешественников, но юноши не обращали на них внимания. Герцог травил байки из своего короткого военного опыта на границе и восторгался потеками грязи на благородном челе принца. Калабриан шипел сквозь зубы проклятия, боясь открыть рот - третий день над трактом стоял дождь. Он отлично смывал следы, размывал проселки в глинистую кашу и просачивался сквозь самые толстые кожаные плащи.
Амиран и Ивэн оставленные где-то сзади никак не могли догнать своего сюзерена и его друга, а деньги, вырученные у пройдохи - трактирщика за красивые серебряные пряжки, снятые с сапог почти кончились - ночевать и обедать под холодными струями горе - путешественники оказались не готовы. Лично седлая плохо гнущимися от усталости руками своего деревенского одра, принц, едва ли не с умилением вспоминал, как ловко это выходило у сопровождавших его гвардейцев во время его многочисленных поездок по стране.