Поэтому, прежде чем Прохор покажет
мне бумагу, дающую права на все земли вокруг Молотни, я бы хотел
разобраться с этим делом раз и навсегда.
Как можно быстрее я спешу домой. Там
лежит меч и припасы. Возьму, сколько не помешает быстро идти, и
рвану в лес. А как оправдание скажу, что места вырубки решил ещё на
раз проверить. Мол, лешие, конечно, обещали больше не пакостить, но
кто же нечисти на слово верит?
Смеюсь. Оправдание звучит так, как
будто его Прохор придумал. Но мне правдиво и не нужно. Я быстро:
уйду в лес, сделаю дело и сразу же вернусь. Никто и не поймёт, чем
я там занимался.
Однако, дома меня ждёт сюрприз. Ещё
только свернув на нужную улицу, я слышу грохот и крики. Подхожу
ближе. Из-за зарослей ничего толком не видно. Всё какими-то
обрывками. Я открываю калитку и вхожу во двор.
Первые следы того, что творится дома,
ждут меня на газоне: там разложены все домашние вещи от горшков до
занавесок.
– Что за?.. – вырывается у меня, но
тут на «сцену» выходят сразу два действующих лица этой
«постановки»: Лейла и Миранда.
Девушки о чём-то оживлённо спорят. Да
так, что у обоих видны клыки и уже начали расти когти.
Меня девушки даже не замечают. Проходят мимо, неся в руках
перину и отчаянно споря.
– А я говорю, что нужно взбивать! –
чуть ли не кричит Лейла, дёргая за край перины.
– Не взбивать, а просто перемешать, –
возражает Миранда и тянет перину обратно.
– Взбивать!
– Мешать!
– Не мешай!
– А я и не мешаю!
– Мешаешь!
– Девушки! Что происходит?
Они одновременно замолкают и
поворачиваются ко мне. Лейла отмирает первая. Она кокетливо
поправляет прядь волос и премило мне улыбается.
– А я тут, вот, видишь, прибраться
решила. – Лейла снова дёргает перину, пытаясь забрать её из рук
Миранды. – А эта… Мне мешает.
– Вообще-то, это я решила прибраться,
– поправляет её Миранда и обращается ко мне: – Вы уж простите,
господин Ксандр, но у вас дома полнейший бедлам. Как будто в нём
отродясь не прибирали.
Русалка смотрит на меня бездонными
алыми глазами, а слова «господин Ксандр» произносит своим коронным
влюблённым тоном: с придыханием и почти сладострастным стоном. И
вдруг я вижу, как бледнеет от злости Лейла. Она поджимает губки, а
её ноздри начинают раздуваться, как у быка на корриде.
Чего это она? Сама же хотела уборку
провести. Хоть я раньше за ней подобного рвения не замечал. Да и
вообще, Миранда отлично помогает ей в этом деле. Чего
злиться-то?