Рабочее место Билли располагалось в ярко освещенном офисе со свободной планировкой, заставленном столами для совещаний, конторками и архивными шкафами на колесиках. Столы были отделены друг от друга прямоугольными перегородками высотой до груди. Каждый мог слышать разговоры своих коллег, и ни для кого не было тайной, кто с кем общается. Все это было похоже на старую добрую школьную столовую.
Билли обычно садился за стол у стены вдоль огромных окон, выходящих на парковку перед зданием. Но где бы Билли ни сидел, вокруг его стола всегда начиналось активное движение. Люди подходили, чтобы поздороваться утром, собирались после нелегких переговоров, чтобы расспросить его и посочувствовать, появлялись к началу обеденного времени, чтобы решить, куда пойти поесть. Даже случайно оказавшийся в офисе человек понял бы, что Билли – один из самых привлекательных людей на этаже.
Утром того дня, когда планировались сокращения, Билли нервничал в ожидании представителя отдела кадров. Он изо всех сил старался сосредоточиться на работе, но было практически невозможно игнорировать болтовню и сплетни проходящих мимо коллег. Как только сослуживцы увидели, что Билли пришел, его стол окружили люди, желающие услышать его мнение. Весь следующий час никто не работал.
Рядом с Билли сидел Карл, высокий, долговязый мужчина за сорок, проработавший в компании двенадцать лет. Карл не принимал участия в обсуждении. Он вообще редко говорил. Билли описывает Карла как человека, «вечно сидящего, уткнувшись в бумаги». Он был неплохим профессионалом, всегда качественно и своевременно делал свою работу, но никогда не выставлял этого напоказ. Он редко вставал из-за рабочего стола, почти никогда не обедал с другими сотрудниками, внимательно слушал на совещаниях, но не высказывался сам.
На рабочем месте Карла никогда не бывало беспорядка, лишь несколько аккуратно подписанных папок, сложенных стопкой на краю стола, и подставка с дюжиной одинаковых ручек. Проходя через комнату отдыха, чтобы налить себе кофе, он коротко кивал и вежливо улыбался присутствующим, затем возвращался за свой стол и больше не отвлекался до самого обеда. Однако в тот день, на который были назначены сокращения, Карл выглядел весьма взволнованным. Он не выпускал из рук телефон, постоянно отправляя сообщения своей жене обо всех услышанных сплетнях. Временами он вставал из-за стола и исчезал минут на пятнадцать, но никто не замечал куда.