Впрочем, оказалось, что мои надежды на то, что я проведу, хотя
бы ближайшие пару лет в тепле, тоже оказались тщетны. Стоило
локомобилю заработать, как уже на следующий день, меня отправили в
лес, а на мое место сели двое уголовников. Почему бы и нет, место
считалось блатным, ничего тяжелого или зазорного в том, чтобы
подкинуть дровишек в топку и пошурудить кочергой, они не находили.
Зато целый день в тепле, и радости. Даже дрова самим таскать не
нужно, пнул мужичка с лесопилки и тот натаскал за милую душу. Тем
более, что их даже рубить не надо, по большому счету, потому как
для паровика использовались отходы и обрезки с пилорамы.
Балдели уголовники целый месяц, когда однажды, или упустили
воду, или, перегрели котел, и он рванул так, что мало не показалось
никому. Разнесло не только паровик, но даже ремонт пилорамы и той
оказался под большим вопросом. Или приобретать новую или стоять
неизвестно сколько времени. При взрыве разнесло не только
локомобиль, который сейчас красовался покорёженными трубами,
торчащими в разные стороны, но еще и прибило этих двух уголовников,
и троих человек с пилорамы.
В общем хозяин рвал и метал, и конечно же первый вопрос,
заданный им бригадиру, касался меня.
- Пиментель жив?
- Жив, - удивленно ответил бригадир, - а что ему сделается?
- Расстрелять!
- Есть расстрелять. – С хозяином здесь не спорили. Сказано
виноват значит виноват. – Вечером вернется с делянки, и
расстреляем. Или сейчас за ним послать?
- Как с делянки, разве не он паровик испортил.
- Никак нет, по вашему распоряжению, после ремонта локомобиля,
зэка Пиментель, тут же был отправлен на лесозаготовки, а место
истопников заняли зэка Сундуков и зэка Могильченко. Именно они и
занимались поддержкой работы котла.
Оказалось, что кто-то под шумок, среди прочих бумаг подсунул
начальнику это распоряжение, и тот не глядя подписал его. Во всяком
случае, остановились именно на этом. Меня разумеется вновь вызвали
на ковер, отругали, за то, что котел вышел из строя, а я не доложил
о своем переводе, и дали трое суток карцера, так, на всякий случай,
для профилактики, а после вновь отправили рубить лес.
О том, что такой разговор имел место, я услышал от самого
бригадира, его, как он выразился понизили в должности и теперь он
находился вместе с нами на делянке, вместо того, чтобы проводить
время в лагере. Я же, начал подумывать о побеге.