— Я все потеряла, – сказала я нянюшке.
— Леди и лорд Фокс не любили тебя от этого меньше…
— Из-за меня их последние дни были полны скандалов, – вспомнила я, поморщившись. – Из-за меня их перестали приглашать на приемы.
— Они об этом не жалели, – сказала Пэгги, присев рядом со мной и положив руку на плечо. Второй рукой она погладила меня по голове, как маленькую. – Главное, что ты выросла хорошим человеком, — сказала Пэгги и улыбнулась. Я посмотрела на уставшую няню. Сколько она перенесла из-за меня. В детстве я изводила ее капризным характером, а когда выросла — своими проблемами.
Ведь я ни на что не годилась, кроме как выйти замуж. Всю жизнь меня не учили о ком-то заботиться. Напротив. Я росла и готовилась к тому, что кто-то позаботится обо мне.
Но теперь я могла позаботиться о Пэгги, окончательно разорвав связь с прошлым.
Я боролась за мечту. А вот деньги, вырученные с продажи дома, будут реальными. Только цена мне не нравилась. Но зато за эти деньги смогу купить маленький домик для нас, и у него не будет течь крыша.
Бумаги лежали на рабочем столе, я не нашла в себе сил подписать их.
Пэгги осталась дома и должна была отправить ко мне Римуса, прямо при нем я подпишу бумаги на продажу. Благодаря этой сумме жизнь немного наладится.
Пока я сидела и делала на ткани пометки, колокольчик зазвенел. Я с болью вздохнула и повернулась, ожидая увидеть Римуса, но передо мной стоял герцог Кейм, и он точно не приехал, чтобы обновить гардероб.
— Ну и зачем вы пришли? – спросила я прямо, ведь Адриан, по его собственным заверениям, не любил тратить время на пустые разговоры.
Сам приход герцога поставил меня в неудобное положение. Я почувствовала себя хуже некуда. Он был весь одет с иголочки, побрит и свеж.
А я была уставшей, в рабочей одежде и отвратительном настроении. Хотя, как я выгляжу в глазах герцога, должно меня волновать в самую последнюю очередь.
— Я пришел узнать ответ, – сказал он абсолютно спокойно, и на лице не отразилось ни одной эмоции. Это разозлило меня еще сильнее.
— Вы не думали, что будь он положительным, то я бы пришла сама? – я сощурила глаза, стараясь показаться нарочито серьезной. Но на Адриана мои потуги не произвели никакого впечатления – все то же безразличие на лице.
— Ваше положение весьма критично, – неожиданно сказал он. – Вы так хорохоритесь, но ради чего?