— Прости…
Проснувшись в холодном поту, я ещё несколько долгих мгновений
мучительно выбиралась из чрева кошмара. В сумраке комнаты я слышала
собственное рваное дыхание. Мне всё ещё чудился шёпот волн.
Очередная злосчастная ночь принесла новый сон, отличный от всех
предыдущих. Уже хорошо, хоть какая-то динамика. Мои ночные виде́ния
становились всё более реалистичными и мучительными. Казалось, что я
балансирую на грани между сном и явью, не в силах их отличить.
Сегодняшний сон стал особенно болезненным. В нём я увидела всю
бездну собственной беспомощности. И Илью — не сильного, умного и
уверенного в себе молодого мужчину, каким я узнала его за последние
несколько месяцев, а растерянного мальчишку. Как тогда, в первый
раз, на обледенелом пороге избушки.*
Возможно, это было предупреждение о том, что ещё не случилось.
Подсказка. Или бред моего растревоженного воображения.
Но одно я знала наверняка: этот сон не последний.
Я обязана разобраться с тем странным, что происходит в
реальности. Лора сказала вчера, что семейство Лоренсов «переживает
не самые лучшие времена». К моему величайшему стыду, за всё время
пребывания в этом доме я так и не выяснила ничего о его обитателях.
Из беды меня не тревожили.
Я как будто упорно спала наяву и просыпаться не собиралась.
Из тихих и неторопливых бесед весьма добродушных и разговорчивых
Лоренсов, я узнала историю злосчастного королевства Василиуса.
Говорят, ледяной континент раньше не был таким. Да, ещё до прихода
последнего из Василиусов здесь тоже случались суровые зимы.
Примерно раз в полсотни севенских лет. Они могли длиться много лун,
принося с собой бесконечные снежные метели и лютую стужу. Но даже
они не могли сравниться с тем, что началось после грандиозного
возвращения Ледяного Дракона Василиуса.
Если это всего лишь легенды? При всей моей лютой «любви» к
королю, — люди склонны винить власть имущих во всех своих
бедах.
Нужно было узнать всё доподлинно. Старший Лоренс не раз звал
меня на мужскую половину, предлагая изучить семейную библиотеку.
Небольшую, но собранную тщательно и с немалой любовью.
Мне не хватило моральных сил. Самое время исправить эту
непростительную ошибку.
По вполне объяснимым причинам я остерегалась открыто колдовать в
доме Лоренсов, втайне надеясь, что никто не узнает во мне
королевскую ведьму. И как оказалось — напрасно. И это я тоже
исправлю.