Я вздрогнул.
‒ Товарищ капитан, а что вы знаете о
Монолите?
Седов отмахнулся, откинулся на спинку
кресла, повернул его ко мне боком и выпустил к потолку струю
дыма.
‒ Сказки это, старлей. Не загружай
голову. Я лишь хотел сказать, что сталкер твой сейчас может быть
где угодно. Целесообразно нам пускаться в погоню?
‒ Я ‒ неплохой следопыт.
‒ Ишь ты, какой упертый! Забудь,
говорю. Лишний геморрой. Темно было. Сам говоришь, что сталкер
ускользнул быстро, а потом болотник напал. Может, его и видел, а не
человека.
Я вздохнул. План провалился. На
кордон что ли попроситься? Только внутренний, на последний
заградпост. Буду со сталкеров дань собирать.
‒ Свободен, старлей.
‒ И молодец, что не погнался за
сталкером, ‒ услышал я уже в дверях, ‒ я ‒ не Бурнов, а Зона ‒ не
место для инициативы.
Властный мужик. Любит держать все под
контролем. С таким-то чертом на шее не насобирать мне артефактов,
хоть в Клондайке засядь.
Я вышел на улицу. Несмотря на
бессонную ночь, спать не хотелось. «Письмо написать, что ли?» ‒
подумал я. Здесь, в Зоне, у меня появилась странная привычка:
писать письма жене и дочери, ‒ когда я прекрасно знал, что
доставить их до адресата некому. Если на душе гадко и тяжко, письмо
и молитва – отличное лекарство.
‒ У, гад, скрылся! ‒ раздалось над
головой.
На лестнице смотровой вышки стояли
три солдата. Они смотрели в бинокли и что-то оживленно
обсуждали.
‒ Бойцы, что там у вас? ‒ крикнул
я.
Солдаты, чуть не падая, встали по
стойке «смирно». Один отрапортовал:
‒ Сталкер, товарищ старший лейтенант.
На Кислотное озеро забрался.
Я не поверил ушам. Что-то искатели
осмелели. Второй за одни сутки! У военной базы!
‒ А ну-ка… ‒ я растолкал бойцов и
взобрался на площадку, под навес, предварительно ответив часовому,
кто идет.
Караулил рядовой Гриценко. Во взводе
его называли Аистом. Долговязый, нескладный парнишка двадцати
восьми лет был отличным снайпером, но в силу роста ‒ и отличной
мишенью.
Гриценко приник к оптике,
выжидал.
‒ Капитан знает? ‒ спросил я.
‒ С минуту назад доложил, трщ стший
лейтенант, ‒ ответил снайпер, не отвлекаясь от цели.
‒ Что сказал?
‒ Стрелять, ‒ прозвучало, как само
собой разумеющееся.
Безразличие солдата поразило. Может,
я в самом деле был еще зелен, чего-то не понимал?
Я связался с капитаном по рации,
попытался добиться отмены приказа: