На следующий день я позвонил с работы
Лехе. Не стал распространяться о своих проблемах, поинтересовался,
прилетал ли к нему кремлевский голубь. Оказалось, Леху тоже
награждали. Чем не повод для встречи?
Леха сменил хрущевку на шикарную
трехкомнатную. Пока еще не работал, но собирался заняться бизнесом.
Жена его, под стать мебели, стала раза в два краше: блескушки,
дорогая одежка, походы в солярий… Поздоровалась и благоразумно
удалилась к себе в спальню. Нечего ей слушать мужские
разговоры.
Леха тоже изменился. Походил на вора
в законе: золотые перстни, рыжие фиксы, тяжелый крест на груди,
фирменный спортивный костюм.
‒ Гляди, ‒ гордо сказал Леха и
выставил кулак: на фалангах синели крупные буквы ‒ «З.О.Н.А.»
‒ Значит, правда, ‒ заключил я.
Леха разлил по рюмкам коньяк. Первая
пошла «за удачу». Леха крякнул, занюхал письмом из Москвы.
‒ Что, уже слухи ходят? ‒
ухмыльнулся. ‒ Наш народ все замечает. Чуть что – в каждой квартире
по радистке. Наверное, со стукаческих времен осталось.
‒ Ну, колись. Откуда счастье
привалило?
‒ Да уж не от государства, сам
понимаешь. Хочешь жить – умей вертеться. В Зоне для сметливых
раздолье: этого прижал, другого задержал, с третьего сливки снял.
Там же целый рынок артефактов!
‒ Ты что же, с собой привез?
‒ Давай по второй. За Зону.
‒ Извини, но я пас. Зона забрала у
меня отца.
‒ То другая была. То, что в Чернобыле
сейчас, совсем иное. Не в ядерном топливе там дело. Мистика
какая-то.
‒ Какая разница. И сейчас там люди
гибнут.
‒ Да и черт с тобой. Один выпью.
Леха опрокинул рюмку, занюхал тыльной
стороной ладони, промолвил:
‒ А с собой радиацию таскать я не
дурак. Там же на месте и находил клиентов. В Украину со всего мира
тянутся клешни. Оно-то, конечно, и в Белоруссии есть чем
поживиться, но там батька зорко следит за порядком.
‒ Тяжко служить в Зоне?
‒ Да не слишком. Я далеко не совался.
На заставах периметр охранял. Тяжелую работу за меня сталкеры
делали. Порой зверье взбесится, но свинца на всех хватало. Ты никак
в Зону собрался?
Я промолчал. Надо было рассказать о
больных дочери, жене, попросить взаймы… Чертова мужская гордость.
Не выдавил, не смог. Посмотрел на часы – через час ехать за
Машкой.
‒ За здоровье, ‒ тихо сказал я и, не
дожидаясь Лехи, выпил.
‒ Хорошо пошла. Ты, если поедешь,
лучше снега дождись. Оно легче тогда: и аномалии виднее, и за
территорией следить проще.