Альт не переставал удивлять: то он
говорил о духах, словно средневековый деревещина, то разводил
философию, как академик.
‒ Уж не хочешь ли ты сказать, что нам
стоит подождать до завтра из-за какого-то сообщения?
На Альта было жалко смотреть. Похоже,
он понимал, как глупо выглядит, однако ничего не мог поделать:
суеверие засело в башке прочно.
‒ У нас еда закончилась, вот-вот и
воду допьем. Медлить нельзя, ‒ давил я, отгоняя мучительный образ
воды. Во рту, как в Сахаре. Пили мы ничтожными порциями.
Альт быстро потер ежик волос, дернул
неопределенно плечом и нехотя согласился:
‒ Ладно, собирайся. Как говорят у
меня на Родине, у идущего путь укорачивается, у сидящего –
прибавляется дел.
Сталкер собрал вещи, свистнул Миледи
‒ та сразу поняла: уходим. Мы разобрали баррикаду, оглядели
комнату: не забыли ли чего?
‒ Ну, с Богом, ‒ вздохнул я.
‒ Да хранит нас Аллах.
Натянули противогазы, гулко зашагали
по коридору. На лестнице Альт остановил меня.
‒ Будь внимательнее. Кровосос мог
вернуться.
На меня налетел мираж из сна. Я
поежился, снял автомат с плеча.
Вслушиваясь в молчание стен, мы
крадучись спустились на первый этаж. На улицу вышли не сразу.
Сначала выглянули из-за косяков, осмотрели каждую веточку.
Вопреки ожиданиям, Альт повел не к
дороге, а во дворы.
‒ У дорог опаснее, ‒ объяснил он.
Альт походил на сжатую пружину. Глаза
постоянно вращались, исследовали каждый клочок пути. Собранность
сталкера передалась и мне. В чем, в чем, а во внимательности мне не
откажешь. Аукались и преследования боевиков в Чечне, и пограничная
служба. К тому же панорамная маска куда удобнее стандартных
«очков», какие были в противогазе Альта.
Снега навалило по щиколотку. Его
хруст радовал, навевал новогодние воспоминания. О самом счастливом
празднике. Семейном. Волшебном. Теплом, несмотря на зиму. В этом
году Люда, наверное, даже елку не поставит, если только Машутка не
попросит сильно-сильно. Она умеет настоять на своем. Вся в
меня.
‒ Прощайся с Припятью, ‒ бросил через
плечо Альт, ‒ мы вот-вот покинем ее.
«Прощайся» обычно звучит печально,
если не горько, но я услышал в голосе Альта нетерпение,
возбужденность. Сталкер спешил расстаться с проклятым городом.
Припяти это не понравилось.
Земля содрогнулась. Мы еле удержались
на ногах. В ушах зазвенело, в глазах забегали «мушки». В паре сотен
метров за спиной завыли в несколько глоток псы. Миледи тревожно
заскулила.