– А как же…
– Мириэль… – повернулся змееглазый к красотке.
– Не переживай, поживёшь пока со мной, – дружелюбно улыбнулась
Мириэль, кивнув этому мучителю. – Первое время будет сложно, ты
ничего не помнишь об академии, об учёбе, о себе, так что я помогу.
И, если что, смогу проконтролировать ментальные всплески.
Я кисло улыбнулась и кивнула.
– А Вася? – неделикатно ткнула я пальцем в джинна, полное имя
которого, разумеется, не смогла бы вспомнить даже под пытками. Я и
своё полное имя, как выяснилось, не могу вспомнить, что уж о
васином говорить.
– Твой фамильяр, конечно, отправится с тобой, – безапелляционно
заявила Мириэль. – Мы бы ни за что не стали разлучать фамильяра и
хозяйку.
Признаться, мне полегчало. В этом чужом незнакомом месте,
кишащем подвохами и обязательствами по контрактам, которых я не
помню, Вася оказался единственным знакомым лицом. И потом, у нас
столько общего. Например, обида на злостного скота Николя.
Мириэль дружелюбно защебетала что-то о том, как нам хорошо будет
в комнате, как важен отбор телохранителей для принца и как же жаль,
что я ничегошеньки не помню. Попрощавшись с целителями, сделавшими
всё что смогли (а смогли они не так уж много), я покинула лазарет,
уводимая нежной, но твердой рукой своей новой соседки. Мириэль
сообщила, что её дежурство всё равно закончилось, а теперь должны
прийти специальные маги, восстанавливать защиту палаты, которую я
так неделикатно покоцала. Да-да, этот красивый перламутр на стенах
и на её халатике (бывшем) – это, оказывается, специальный состав,
призванный предотвращать палату от разрушений.
– Видишь ли, – доверительно сообщила она мне. – мы, боевые маги,
в бессознательном состоянии очень часто реагируем на внешние
раздражители на инстинктах. А основной инстинкт у нас один: бей
первым.
И, пока я хлопала глазами, переваривая ещё и этот кусочек
информации, она мягко волокла меня по коридорам в сторону нашей,
как она сказала, комнаты, легкомысленно пересказывая свежие сплетни
о людях (а люди ли они?), которых я совершенно не знала. Эта
девушка не казалась мне беззаботной сплетницей, болтающей без
умолку, но сейчас именно так она себя и вела. Лишь оказавшись на
кровати в нашей комнате и обозревая свое новое жилище, пока Мириэль
вышла за чаем для нас обеих, я смогла понять, почему она так себя
вела: моя соседка делала все, чтобы я почувствовала себя
непринужденно. Она забивала эфир, не давая мне почувствовать себя
не в своей тарелке.