Однако чтобы отец взял у них
деньги?
Глава рода Романовых – Николай. Они
друзья с моим отцом. Вместе учились, даже пару испытаний прошли
вместе. Их связывало очень многое.
И чтобы отец... Просто взял и
попросил у него денег?
Я думал, что это просто невозможно.
Ему ради семьи пришлось растоптать свои принципы. Он не раз мне
говорил, но всё равно повторил:
– Никогда не бери чужие деньги в
долг. Тратишь чужие, а отдаёшь свои кровные.
И ещё он сказал, что не хотелось бы
портить такой хороший, радостный день. Он даже ничего не сказал про
Юмагуловых. Будто утечка с их стороны ничего не значит. А наоборот
помогла поднять мне цену.
– Поднять цену? – нахмурился уже
я.
Обычно я слушаю его вполуха. А тут
такое.
– Да... Как ты говорил, если ты
пробудил такую замечательную способность, то мы можем этим
воспользоваться.
– Ты хочешь?
– Я найду тебе клиента. В течение
месяца или двух. Будь готов к новому испытанию.
– Неа...
Я отказал, а он не понял, почему.
– Хочешь подольше отдохнуть?
– Не в этом дело. Мне нужно найти
клиента в течение десяти дней.
Я не хотел никому говорить. Однако в
первую же ночь передо мной выскочило сообщение:
[Если вы не войдёте во вторую
дверь в течение двух недель, то умрёте. Отсчёт: 10 дней 8 часов 23
минуты 18 секунд... 17 секунд...]
– Что это значит?
– Последствия использования красного
билета. Мне от них не убежать.
Я объяснил ему ситуацию. Если я за
это время не войду во вторую дверь, то умру. Не знаю, насколько эта
надпись правдива, но ей потребовалось несколько часов, чтобы
появиться в нашем мире и возникнуть передо мной.
Эта задержка пугала. Будто что-то
осознанно искало меня, как сбежавшего заключённого.
Отец сразу расстроился, он опустил
голову и тяжело задышал.
Именно поэтому я и не хотел говорить.
Ведь они с утра были такими радостными.
Ведь пугало не само второе испытание…
А то, что это будет продолжаться. Третье, четвёртое, пятое...
Этот цикл неизбежности, ведущий к
смерти.
– Мы решим это, – отец чуть
приподнялся и похлопал меня по колену, неумело пытаясь ободрить. –
Иди к матери, она сильно переживает...
Когда я вышел, тихо прикрыв за собой
дверь, поймал себя на мысли, что хочу вытащить его из этой
берлоги.
– Пойдём с нами.
– Не могу, – ответил он. – Мне нужно
ещё отправить пару писем.
В его словах слышалась спешка. Когда
отец так напрягается из-за меня, мне становится стыдно.