А стаксели потянули яхту, причем вперед – и через три недели
после того, как Тринидад скрылся за горизонтом, на этом горизонте
возник Сан-Луис.
За время путешествия у меня что-то желания познакомиться с этим
славным городишкой поубавилось, но когда расписанная, словно собор,
яхта бросила якорь и бухте, желание познакомиться внезапно возникло
у местного населения. То есть сначала к яхте подплыли на лодке
какие-то совершенно гражданские товарищи – но они только издали на
яхту посмотрели и убрались восвояси. Затем уже на большой лодке
(там только весел было по четыре штуки с каждой стороны) подплыли
граждане уже в форме – но и они ближе, чем на полста метров
подплывать не стали.
А затем к яхте подошла большая лодка с балдахином, и Пепе
проорал (к рубке я им вообще приблизаться запретил, а сам в это
время читал инструкцию о том, как закрывается ниша для винтов), что
какое-то «высокопреосвященство» просит разрешения подняться на
борт. Ну я что – разрешил, конечно. И высокопреосвященство на борт
поднялось…
Почему его понесло ко мне в гости, я сообразил очень не сразу,
но в ответ на приветствие сказал, что я вообще не священник, а
простой мирянин. Что зовут меня всего лишь Алехандро Базилио де
Вера-и-Фигероа де ла Вега-и-Уйоа-и-Эстелья, третий граф де ла Рока.
И что папа меня послал вовсе не в Сан-Луис, а гораздо дальше, а
сюда мне пришлось зайти из-за мелкой поломки моего кораблика. А на
последовавший вопрос, почему у меня на флагштоке висит папский
флаг, я честно ответил, что раз меня папа послал, причем на своем
собственном судне, то ему виднее, какие флаги надлежит вешать, а я
всего лишь выполняю поручение.
Флаг этот вообще-то валялся на дне ящика с одеждой, которую
моряки приняли за священническую, а я решил, что вешать флаг
современной (мне) Мексики скорее всего не стоит: кто знает, какой
сейчас у них флаг? А этот – раз мать Мигеля его сюда положила, то
уж наверное он тоже на какие-то католические мотивы был сделан. И
оказалось, что я не ошибся: на корме яхты болтался, как оказалось,
торговый флаг папского государства…
Ну болтался – и болтался. А этот главный поп в городе еще
внимательно прочитал (ну, то что было можно разобрать) найденный на
дне моря пергамент, посетовал, конечно, что там только пару строк
разобрать можно – но сказал, что если мне вдруг помощь какая-то
потребуется, то мне нужно будет лишь к нему обратиться, и помощь
мне окажут. Когда-нибудь окажут…