А шансов на провал с каждым днем становилось все больше. Потому
что мотор генератора работал без перерывов и каждый божий день он
сжигал по пятьдесят литров солярки. То есть раньше сжигал, теперь я
его полностью перевел на оливковое масло (и вокруг яхты
распространялся аромат подгоревшего бифштекса), но у меня из-за
этого очень быстро заканчивались воистину драгоценные песо – а я
пока источника пополнения личной казны так и не нашел. Попытка
заняться давкой масла из хлопковых семян успеха не принесла: все
наличные семена окружающие меня благородные доны уже закопали в
землю, так что просто давить стало нечего, а оливковые рощи в
обозримых окрестностях Монтевидео мало того, что порадовать урожаем
обещали хорошо если к марту, так еще и урожай с этой жалкой сотни
деревцев размерами нагонял тоску. Еще этот урожай не вырос – а
тоска уже на меня навалилась…
И продолжалась эта тоска примерно до середины ноября, пока в
город не вернулся дон Ларраньяга – и после этого мне вообще не до
тоски стало. На первый вопрос святой отец ответил просто: да, что
такое купоросное масло, он прекрасно знает. И даже знает, где его
можно приобрести, даже не совершая плаванье в США: по слухам его
для чего-то используют в Порт-оф-Спейне. Зато на второй вопрос его
ответ оказался более радостным: пирита и здесь найти можно горы, а
если особо большие горы не требуются, то его вполне несложно
привезти из… он назвал какой-то уругвайский городишко, о котором я
никогда не слышал и сразу же название его забыл – за ненадобностью,
Дамасо Антонио пообещал сам доставить в Монтевидео сто квинталов
пирита. Сразу после того, как я объяснил, что пирит – это всего
лишь сернокислое железо, и серную кислоту из него можно довольно
несложным образом «выжать обратно».
Но это было во-первых, делом будущего, а во-вторых, намечались
дела более срочные. Ларраньяга в Буэной-Айрес ездил не со скуки:
там начался очередной религиозный срач и он поехал в нем
поучаствовать и поддержать своего школьного (или институтского, я
тут не разобрался) приятеля. И дело было очень серьезным: в
Аргентине, оказывается, всего пять лет назад из-за такого срача
случилась даже настоящая «Апостольская революция», которую
тоглашние правители мгновенно подавили, кучу народа казнили, а этот
приятель моего собеседника, революцию и возглавивший, тогда смог
слинять в Монтевидео. А теперь он стал уже видным членом тамошнего
Апелляционного суда и очень авторитетным товарищем – и изо всех сил
старался как-то прекратить уже идущую внутри страны гражданскую
войну. Война, конечно, была – с моей точки зрения – почти
игрушечной, но на ней все равно гибли люди. А люди были нужны
живыми, чтобы наносить мне непоправимую пользу – так что нам было о
чем поговорить.