Николай тоже больше слушал – но каждый вечер, когда приглашенные
уже расходились, он меня еще где-то на полчасика задерживал – и
тогда уже вопросами просто меня засыпал. А сидящий (всегда) рядом
Александр Христофорович так и продолжал молчать. Что меня немного
все же напрягало – но именно что немного: про нынешний
дипломатический этикет я уже очень много узнал от викария. И
практически не верил, что мне главжандарм даже хотя бы попытается
сделать какую-либо неприятность.
Но все хорошее обязательно заканчивается, и третьего августа
«Дева Мария» отправилась в очередное плавание, правда на борту,
кроме меня, было уже двенадцать русских офицеров. Только двенадцать
все же недолго было: двоих пришлось ссадить на берег уже в
Копенгагене, поскольку их так укачало за пару дней при не особо
сильном волнении, что даже мне стало ясно: переход через океан они
просто не переживут…
Николай с любопытством посмотрел на сидевшего напротив него шефа
жандармов:
– Что думаешь об этом идальго, Александр Христофорович?
– Думаю я, Николай Павлович, что человек он весьма странный. Но
– искренний, тому что говорит, он верит. А насчет знаний
невероятных… не знаю, по крайней мере в географии он точно не
силен. С другой стороны, ему это, видеть и не нужно особо, он своей
яхтой управляет вовсе не по географии.
– А я не об этом спрашиваю.
– Одно могу сказать: британцев он ненавидит искренне, и – если
мы с ними столкнемся – помощь оказать не задержится. Опять же,
предложения его по заводам всяким весьма интересны, и в делах
заводских он точно смыслит. За новостями в делах технических следит
внимательно, всякую новинку тут же придумывает как к пользе
применить. Но тут-то как раз и самое странное для меня: к пользе он
норовит все приспособить не своей, а государственной. Я тут с
людьми его поговорил – не лично, конечно, люди мои их
порасспрашивали – так все они твердо убеждены, что стоит ему
захотеть – и все страны в Америке Южной с радостью его хоть
президентом, хоть королем выберут. Потому как верят они, что ему
дева Мария покровительствует. И многие голос ее, с идальго
разговаривающей, слышали…
– Я ее сам слышал.
– Не знаю, кого ты там слышал, но что на корабле женщин нет – в
это я, пожалуй, и сам поверить могу. Одлнако если в Вене когда еще
сделали автомат, в шахматы играть способный, то почему бы нынче не
сделать автомат, способный женским голосом говорить? Хотя… пятеро
из семи его посольских поклясться готовы, что явление пресвятой
Богородицы своими глазами видели… так я не об этом: он может все те
страны своей вотчиной сделать – а старается не себе все забрать, а
людям тамошним жизнь счастливой сделать. И то, что он нашим
инженерам говорил – все предлагаемое больше простым людям на пользу
пойдет. Но почему я ему верить склонен, так это потому, что он
особо оговаривает, что все заводы, по его проектам выстраиваемые,
должны быть исключительно казенными.