Что же, начнем спектакль.
— Баронесса Амелия, — произнес я,
церемонно склонив голову. — У меня к вам печальное известие. Ваша
мать… погибла.
Я протянул Амелии кинжал, украшенный
рубинами и гербом Мел’Койлас.
— Это… это ее кинжал, — прошептала
Амелия, бледнея. — Откуда он у вас?
Ух ты! Бинго! Сразу в цель. Вот она
ее слабость. Я угадал.
— Мне его передал гонец, — солгал я.
— Перед смертью ваша мать просила передать вам этот кинжал и…
сказать, что она гордится вами.
Рядом со мной стояли Даг и Бьорн.
Они с трудом держали лица в нейтральном виде.
Амелия взяла кинжал дрожащими
руками. Слезы потекли по ее щекам.
— Мама… — прошептала она. — Нет…
Этого не может быть…
Я, наверное, негодяй, раз так
обманул девчонку. Но тем больше она будет радоваться тому, что
матушка жива оказалась. Сообщу, когда войду в замок.
— Я знаю, это тяжело, — сказал я,
голосом полным сочувствия. — Но вам нужно быть сильной. Вы теперь
глава баронства. И вам нужно принять важное решение.
— Какое решение? — спросила Амелия,
с трудом сдерживая слезы.
— Император Теодор, — продолжил я, —
понимая сложность ситуации, повелел передать баронство Мел’Койлас
под мою защиту. До тех пор, пока не найдется достойный
наследник.
Я вручил Амелии свиток с фальшивой
императорской печатью. Ну как фальшивой — сама печать была
настоящей. Отлепил от реальной и присобачил к фальшивому
письму.
— Здесь все написано, — сказал я. —
Вы можете ознакомиться.
Амелия, все еще находясь в состоянии
шока, даже не посмотрела на свиток.
— Но…, но почему именно вы? —
спросила она.
— Император высоко ценит мои заслуги
перед империей, — с достоинством ответил Иван. — И он уверен, что я
смогу обеспечить безопасность и процветание вашего баронства.
Амелия молчала. Она понимала, что
сопротивляться бессмысленно. Она одна, против целого императора. И
без матери…
— Хорошо, — тихо произнесла она.
Я улыбнулся. Первый шаг сделан.
Баронство Мел’Койлас в моих руках. И ни капли крови не было
пролито.
В баронство мы зашли, как себе
домой. Я быстро навел свои порядки, заменил стражу и выставил свою
армию на довольствие баронства. О том, что мать Амелии еще жива, я
все никак не мог рассказать. Увлекся делами баронства и
расположением армии, вникал в нюансы управления новым баронством. Я
даже в какой-то момент забыл об Амелии, пока не увидел ее плачущей
в обнимку с Элизой.