— Как твое имя, тинт? — вдруг спросил элфие, прерывая песню.
Вода вокруг камня вздымалась и опадала кольцами, поднималась спиралью капель вверх, пока не распадалась серебряными искрами. Страж смотрел, обернувшись через плечо, в глазах плескалось серебро с прозеленью, теплой, как солнце сквозь листву.
— Лорка, — начала она и запнулась, собственный голос показался ей вороньим карканьем после песни Стража, но она все же ответила. — Лориен. Меня назвали Лориен.
— Ллориен, Предназначенная, — мелодично повторил Страж и рассмеялся, а по воде разбежались блики, как солнечные зайчики в хрустальных бусах. — Ты больше похожа на Лло́рети, ллоэй эре’ти[4]. Мое наказание.
И снова рассмеялся. Вода вторила, отзываясь каскадом брызг, водяная пыль дохнула ей в лицо, распугав светлячков.
— А как зовут тебя, тин элле? — заморгав от попавшей в глаза воды, решилась спросить Лорка.
— Мое имя Эйт’селейн, — продолжал улыбаться элфие, пуская по воде сверкающие цветы, похожие на кувшинки. Затем поднялся. Теперь он стоял рядом с камнем, растрепавшиеся волосы вились вокруг лица, хотя ветра не было, коса лежала на плече, а водяной язык, похожий на узкую головку выдры, тыкался в отставленную ладонь, словно напрашивался на ласку.
— Это не твое имя, — осмелев окончательно, сказала Лорка. Ей было стыдно и одновременно приятно смотреть на голую грудь Стража и плоский гладкий живот, на котором, так же, как до этого на спине, то вспыхивали, то гасли узоры серебром. А раны на боку больше не было, затянулась, не оставив даже шрама. И на лице тоже. Ни следа.
— Почему не мое?
— Не знаю… Не твое, я так… слышу.
— Занятно, — протянул элфие и голову на бок склонил, улыбнулся. Эта холодная улыбка не вязалась с глазами, словно в теле Стража две разных души жили. И сейчас именно та, вторая, у которой глаза были прозрачные и синие, улыбалась. Лорке стало не по себе, захотелось уйти, но Страж снова заговорил, и она осталась.
— А это слышишь? — спросил он, голос его сделался низким и щекотным.
— Что? — прошептала Лорка, замирая мышонком.
— Это, — сказал элфие и губами шевельнул.
Мурашки прошлись по лопаткам, замерло сердце, и в ушах тонко зазвенело.
— Подойди, — беззвучно говорил Страж, и Лорка услышала. Не как обычно люди слышат, а всей кожей. Шагнула, не глядя, с травяного выступа вниз на песок, к сверкающей кромке воды.