_________________________________
*Бьёрны (бьёрн, бьёрна) — модифицированные
люди, способные трансформироваться в полузверей. Зверолюды,
оборотни. Названы бьёрнами в честь караверских прямоходячих
медведей, издали напоминавих человека со звериной головой.
— Эльфида Стронг, к вашим услугам, — сказала я, репетируя свою
будущую речь перед зеркалом. — Нет, так не пойдёт. — Поморщилась,
разглядывая собственное отражение. Стоит ли с ходу эпатировать
бьёрнов? Вдруг они в Гримшере все консерваторы, а тут я такая…
чудо-юдо фиолетовое. Ещё дадут от ворот поворот из-за причёски, а у
нас с Грумом большие планы на этот городок и его желтоглазых
обитателей.
Кинув взгляд на лиловогривого монстра, занимавшего едва ли не
полтрейлера, я ему подмигнула.
— Гру? — вскинул лохматую голову мой верный друг, который по
совместительству был ещё и моей любимой «лошадкой».
Правда, без иллюзии кататься на нём я не рисковала. Одно дело —
горы! Там и не такое водится. Другое — город.
Вернувшись к созерцанию себя любимой, я придирчиво хмыкнула.
Густые, слегка растрёпанные волосы переливались разными оттенками
фиолетового: от сиреневого до лилового с вкраплениями маджентовых
прядей. Самое забавное, что это был мой естественный цвет, о чём
никто, конечно же, не знал. Ну, кроме папы, разумеется.
Острые ушки, торчавшие из-под волос, люди тоже считали
результатом пластической операции, на которую эксцентричная девица
пошла из-за глупой прихоти.
Наивные!
Впрочем, меня такое положение дел вполне устраивало. Не надо
было объяснять каждому встречному-поперечному, откуда я такая
необычная взялась. Тем более, я и сама не знала — откуда. Взялась и
взялась — ветром на порог отцовского дома занесло.
Было мне тогда года три, не больше. Во всяком случае, именно так
определили возраст маленькой девочки, подкинутой магу-отшельнику,
решившему поселиться в горах, его коллеги и медики, коих срочно
пришлось вызвать, потому что сам маг понятия не имел, что делать с
привалившим вдруг «счастьем».
Счастье (то есть я) вело себя тихо, не капризничало, но при этом
мёртвой хваткой сжимало «щеночка», который на собак был похож лишь
отчасти. Четыре лапы, умильная мордашка и длиннющий хвост с
подозрительно твёрдой лиловой кисточкой. Ещё к нам прилагалась
записка, упакованная в конверт, на котором вместо штампа был
отпечаток накрашенных помадой губ.