В этот раз его поднял с места тревожный сигнал, пришедший со станции планетарной связи. Сообщение было от его старого друга, врача космической станции «Ужгород-778» Чжана Су Гуожи, или просто Су.
«Погиб капитан планетолета Тор Ларсен. Подозреваем убийство. Обстановка скверная. Прилетай немедленно, если сможешь»
Зная Су с добрый десяток лет, Потемкин поразился волнению, которое прорывалось в его сообщении, пришедшим из бескрайнего вакуума. Китаец был всегда спокоен, как скала над Желтой Рекой, и уж коли его энергия Ци трансформировала свое умиротворенное течение в бурный поток – дело было действительно плохо. Поэтому граф быстро раздал указания управляющему усадьбой на Плутоне и уже через несколько часов программировал яхту на маршрут до Юпитера, у спутника которого Ганимеда и находилась станция, названная в честь старинного русского города.
Кстати, традиция называть космические города и городки именами реальных земных населенных пунктов прижилась не так давно, с решением Объединенного Совета по Астронавтике. До этого многочисленные станции, в том числе и огромных размеров, разбросанные по всей Солнечной системе, назывались либо буквенно-числовыми аббревиатурами, либо высосанными из пальца претенциозными именами, вроде «Сердца Венеры».
А теперь все было красиво и мило сердцу. Англосаксы величали свои космические ранчо «Сиэтлами» и «Глостерами», китайцы летали в «Шанхай» и «Гонконг», а индийцы даже окрестили свою станцию причудливой конфигурации с четырьмя гигантскими вертикальными антеннами «Тадж-Махалом». Хотя, какие они, к черту, «вертикальные» в пространстве, где нет ни верха, ни низа.… А чтобы не путать с земными городами, городам небесным присваивали также номер – среднее расстояние от Земли в миллионах километров.
Русские станции звучали милым сердцу колокольным перезвоном: «Суздаль 235», «Ярославль 159», и даже была маленькая станция «Мышкин 14», где начальником, а точнее, начальницей служила известная Потемкину премилая особа Оленька Разумовская…
Вспомнив о ней, граф, убежденный ценитель женской красоты и амурных приключений, отчего-то вздохнул и сел за ручное управление. Он сегодня плохо выспался и был этим раздражен, хоть и принял душ, и сделал утренний комплекс Цигун, одно из упражнений которого называлось «Золотой петух стоит на одной ноге». Такие лингвистические штуки немало потешали графа, а тысячелетиями отработанная китайская практика наполняла тело спокойной силой и давала необыкновенную ясность ума. Но легкое раздражение и сонливость не проходили.