«До тех пор давай попробуем чем-то развлечься, – отчаянно предложил он. – Давай придумаем какие-нибудь игры. Может быть, сыграем в бадминтон – или мы могли бы почаще плавать».
Барбара всхрапнула и разразилась резким язвительным смехом: «С кем мы будем играть и развлекаться? С этими тварями, снующими вокруг?» – она махнула рукой в сторону дикантропа, лениво шлепавшего мимо. Барбара пригнулась, прищурилась: «Что это у него на шее?»
Рут тоже пригляделся: «Выглядит, как алмазное ожерелье – что еще это может быть?»
«Бог ты мой!» – прошептала Барбара.
Рут подошел к краю воды: «Эй, дружище!» Огромные бархатистые глаза дикантропа повернулись к нему в глазницах. «Иди сюда!»
Туземец пошлепал к Руту; Барбара подошла и встала рядом с мужем.
«Посмотрим, что тут у тебя такое», – сказал Рут, наклонившись к ожерелью.
«Какие красивые камни!» – ахнула Барбара.
Рут задумчиво прикусил губу: «Они действительно похожи на алмазы. Причем в драгоценной оправе – из платины или иридия. Эй, дружище! Где ты это взял?»
Дикантроп отступил на шаг: «Мы находим».
«Где?»
Из дыхательных отверстий дикантропа вылетели обрывки пены – он не хотел отвечать – но Руту показалось, что глаза туземца на мгновение повернулись к пирамиде.
«Вы это нашли в большей куче камней?»
«Нет», – ответил туземец и скрылся в норке.
Барбара вернулась к дереву, села под ним и, нахмурившись, стала смотреть на пруд. Рут присоединился к ней. Некоторое время они молчали. Наконец Барбара сказала: «Наверное, пирамида набита драгоценностями!»
Рут пренебрежительно хмыкнул: «Ммм… все может быть, конечно».
«Почему ты не пойдешь и не посмотришь?»
«Я давно занялся бы раскопками – но ты же знаешь, туземцы всполошатся».
«Ты мог бы сходить туда ночью».
«Нет, – поежившись, ответил Рут. – На самом деле это нехорошо. Если они хотят, чтобы пирамида была недоступна, хотят сохранить тайну – это их дело. В конце концов, что бы там ни было, все это принадлежит им».
«Откуда ты знаешь? – жестким, не терпящим возражений тоном настаивала его жена. – Не они построили пирамиду – и, скорее всего, не они положили туда алмазы». В ее голосе появилась нотка презрения: «Ты боишься, что ли?»
«Да, – подтвердил Рут. – Боюсь. Их много, а нас – только двое. Это прежде всего. А во-вторых, что еще важнее…»
Приподнявшаяся было Барбара снова прислонилась к стволу: «Не хочу ничего слышать!»