В ванной все еще шумела вода. Я разделся и смотрел на запотевшую стенку душевой, в которой изредка мелькало очертание женского тела. Моя жена, но я больше не чувствовал ее своей. Мы очень отдалились. Почти на разных планетах.
Створка отъехала, и я увидел обнаженную Лейсан: она за эти три месяца похудела сильно, даже больше, чем нужно, только грудь была по-прежнему пышной, а соски вытянуты под нужды Даяна. Удивительно, но я давно не видел жену голой.
Она поставила на раковину еще одну рацию от радио-няни и схватила пушистое полотенце. Меня или не видела, или не замечала.
— Привет, — поздоровался. Лейсан резко, даже испуганно обернулась, но взгляд гордый, колючий.
— Привет, — холодно бросила через плечо и взяла фен. Она быстро сушила волосы, натиралась кремами и маслами, надела трусики и шелковую пижаму. Пять минут, не больше.
— Может, все-таки нанять человека, который умеет с детьми? — снова предложил я. Ну а что она как тот сайгак носится?! Как раз в рации послышалось хныканье, но тут же услышал тещу. Лучше няня, чем Мириам Багировна на постоянной основе.
Лейсан подошла к радио-няне и выключила ее, затем посмотрела на меня яркими голубыми глазами.
— А может, нанять человека, который будет спать со мной? — неожиданно выдала. — А еще станет отцом моему сыну. Есть такие специально обученные люди, м?
— Ты охренела? — во мне поднялся нехилый протест.
— Почему нет? — шепнула. — Пока ты занят очень важными делами, найми нам мужа и отца на час, день, месяц, год. Сколько твой кризис будет длиться, Мир? Сколько мне ждать? Стоит ли вообще ждать? — закончила едва слышно.
— Я не знаю, — ответил честно. — Твое материнство… Не знаю, Лесь, — смягчился, — оно многое изменило. Я оказался не так готов, как полагал.
— Может, тебе нужна помощь специалиста? Это ведь ненормально. Это проблема.
— А может, просто нанять няню и снять обязанности с тебя? Чтобы все стало как раньше.
— А может, сразу в детдом сдадим Даяна или на усыновление? Чтобы у меня сиськи прежними стали и запаха ребенка не было.
— Не передергивай, — холодно чеканил.
— Мир, ты себя слышишь? Даян младенец, ему мама и папа нужны. Он привыкает к нам, а мы к нему, понимаешь? Я не хочу, чтобы мой сын звал мамой чужого человека, потому что мой муж оказался инфантильным трусом.
— Замолчи! — зарычал, не сдержался. Я не трус! Я никогда ничего и никого не боялся! Я просто не хочу быть отцом! Это другое!