Его взгляд падает на Кирилла:
— Эй, бедолага, пойдем, чаем, что ли, напою.
— У меня температура. Кажется, я заболел.
— Боишься заразить? Не бойся. Пару стаканов — и все как рукой
снимет.
Мужчина помогает Кириллу подняться.
— Заодно и засвидетельствуешь, когда приедут.
— К… кх-кгх… кто приедет? Полиция? Нет. Мне нельзя.
— Чего нельзя?
— Полицию.
В него упирается недобрый прищур:
— Проблемы?
Кивок.
— Тогда дуй отсюда к чертовой матери. — Вытолкнув Кирилла на
снег, мужчина закрывает гараж изнутри.
Ноги пытаются вспомнить как ходить. Трудно. Больно.
Нужно.
— Э-э, друг, закурить не найдется? — доносится из темноты
голос.
Не опасный. Вежливый. Именно закурить, а не то, что обычно
подразумевается под этой фразой ночью.
К Кириллу подходит припозднившийся прохожий. Он видит плачевное
состояние Кирилла, разводящего руками в ответ на просьбу.
— Что случилось? — интересуется прохожий с участливым
любопытством. — Тебе помочь до дома добраться? Ты где живешь?
Ответ он выслушать не успевает. Из уже известного Кириллу
подвального помещения выходят натренировавшиеся Фюр с командой и
видят разговаривающую парочку.
— Ты? Опять здесь? — взгляд Фюра направлен не на Кирилла. —
Предупреждали же: еще раз увидим…
Собеседник Кирилла уже сверкает пятками, за ним несутся
несколько спортивно сложенных теней, остальные накидываются на
Кирилла.
— Вот тебе, ублюдок! — лупят его сразу несколько человек.
Наверное, приняли за приятеля того, сбежавшего. Не сразу раздается
удивленный возглас:
— Это же больной, которого мальцы притаскивали…
— Черт. Уходим!
Еще удар, на прощание.
Топот. Тишина. Мороз.
85
Рука, гладящая ее волосы, стала еще нежнее:
— Глупая…
— Я пришла за ответами. — Жанна твердо глядит на мать. — И я не
глупая.
— Ты ничего не знаешь о любви.
«Это я-то?» — ухмыляется Жанна про себя. Вслух:
— Ну так расскажи.
— Придется, — вздыхает мама и смотрит вдаль. Чувствуется, как ей
трудно подбирать слова.
Жанна понимает, что происходит нечто небывалое. Сегодня — их
первый разговор на эту тему. До сих пор ограничивались общими
словами, намеками или, наоборот, многословными нудными нотациями.
Нотации требовались, когда конфликт поколений набирал силу, а после
того, как накал страстей спадал, тема уходила в тень.
Отношения в семье строились на доверии. Родители не лезли в
жизнь Жанны, она старалась не слишком мешать им.