Труп.
Повеселились.
— Прошу всех выйти, — объявляет Марго. Нужно придумать, что
сказать мужу, как объяснить ситуацию. Звонить надо срочно, как-то
улаживать, пока не выплыло за стены. — К сожалению, казнь
развратника осуществилась не так, как рассчитывали.
— Судьба, — говорит кто-то.
— Божий гнев.
— Сам виноват.
В толпе слышны всхлипы. Удар оказался силен. Как ни храбрятся на
словах, а идти до конца, как оказывается, готова не каждая.
Марго продолжает:
— Предлагаю успокоиться, подняться наверх и перейти к следующему
пункту программы — перевыборам Комиссии на следующий год. Внесенные
кандидатуры на испытательный срок…
Ее взгляд падает на Элизабет. Они впервые оказались рядом. То,
что не бросалось в глаза издалека, вблизи режет взор. Фигура,
конечно, похожа, но сходство неидеально.
— Ты не Лиза.
— Знаю.
11
«Элизабет» усмехается. Почти то же самое она слышала несколько
часов назад, когда по приказу Сыча приехала к настоящей Лизе.
«Ты не Женя», — сказала та.
Сейчас Лиза сидит дома связанная, ждет возвращения
самозванки.
— Я тебя не знаю? — Ведущая нервно сглатывает.
— Ее знаю я, — раздается голос.
К ним подходит Скромница.
— Говорила же… — Скромница вздыхает и переводит взгляд с
«Элизабет» на ведущую: — Это моя дочь.
Их обступают другие члены Комиссии. Вокруг сжимается кольцо
прочих участниц Лиги.
Сверху доносится шум, двери с треском распахиваются:
— Всем оставаться на местах!
В особняк врываются люди в форме. Словно в цветущую фруктовую
рощу ворвалось стадо носорогов.
— Снять маски! Полиция!
На остолбеневших дамочек направляют оружие. Штурмовой отряд
освобождает проход начальству, в проем выбитой двери по лестнице
спускаются полковник и Сыч.
— Как договорились, все — ваши, а Горский, если еще жив — мой, —
напоминает Сыч.
Полковник чуть не спотыкается и останавливается. Он не верит
глазам.
— Рита?
Маргарита разводит руками.
Сыч выводит из помещения Жанну, с чьей помощью следили за
событиями.
— Где женщина, которую пороли? — спрашивает полковник.
Никто не знает. Она оставалась привязанной к скамье, когда все
поднялись наверх, больше ее не видели.
— Где невеста Матвеева? — повторяет Сыч.
Он сам бросается на поиски.
Алены нет. Ни на этажах особняка, ни в подвальных камерах, где
ее и Горского держали двое суток, ни на обширной территории.
Надежда обнаружить девушку просыпается, когда одна из спален
оказывается запертой. Дверь выбивают, но вместо Алены внутри
находят мальчика. В комнате с двумя постелями много еды и игрушек.
Мальчик рад вторжению. Его отправляют вниз.