Я же мать! Могу запускать воздушного змея; строить замки из
брусков, соломы и веточек; учить читать и писать. Я и на рыбалку
смогла бы.
Но дело не в том, что куда едет друг сына, дело в том, что он
едет с отцом. А я полгода назад снявшая траур по умершему мужу, по
мнению жителей этого долбанного городка, просто обязана была снова
выйти замуж. «Ещё вчера». Они говорят мне об этом при встрече: в
булочной, в садике, на детской площадке в парке, просто остановив
на улице. Никакие мои отговорки не помогают, они не стесняются даже
присутствия Арэна. И вот результат — моему сыну плохо.
Я почувствовала словно на плечи рухнула каменная плита, пригибая
меня к земле. Злость поднялась мощной волной.Чтоб они провалились
со своими обычаями! Чтоб... Взметнулся столб воды, и сын испуганно
прижался ко мне. «Спокойно, спокойно». Я с трудом усмирила
взбунтовавшуюся силу, аккуратно вернув воду в колодец.
— Ты злишься? — виновато спросил Арэн.
— Да, но не на тебя, родной, не на тебя.
Я села на землю. Как объяснить шестилетнему мальчику, что этот
мир маме не родной. Что она потратила много сил и лет, чтобы
смириться и хоть как-то прижиться, стараясь не особо выделяться из
толпы? И злится мама от того, что общество осуждает и обсуждает
женщину, живущую самостоятельно.
Раньше за моей спиной несокрушимой стеной стоял муж, которому
этот городок, по сути, обязан своим существованием, и тогда никто
не смел косо взглянуть в мою сторону. Мне прощали и передвижение по
городу без слуг, и покупку вина, и заказ книг, не подобающих
женщине. Сейчас я вдова с маленьким ребёнком, хозяйка лавки зелий,
цепляющаяся за прежний образ жизни, и это не даёт покоя окружающим.
Замуж! Срочно замуж! Чтоб им всем! Злюсь ли я? Ещё как!
— Госпожа Алесе!
Я выглянула из-за сына. Увидев, что её заметили, моя помощница
быстрой скороговоркой сообщила:
— Праздник завтра. Покупателей много. Не хватает настоек и
мазей. От кашля, для ран. Вам надо посмотреть. — И не дожидаясь
ответа быстро исчезла в полутёмном коридоре.
Поднявшись с земли я ласково чмокнула сына в лоб и указательным
пальцем разгладила бровь: несколько волосинок, которые Арэн не
позволял мне ни выщипнуть, ни обрезать своевольно торчали
вверх.
— Давай договоримся. — Я замолчала. Сын упрямо смотрел вниз.
Наконец не выдержал и, с вызовом вздёрнув подбородок, сжал губы и
уставился на что-то сбоку от моего лица. Я, решив не провоцировать
ссору, добавила: — Ты поможешь мне, уберёшь здесь. Рассаду в
теплицу, инструмент в сарай, подушку на поленицу. Потом мы
пообедаем, сходим в универ. Я договорюсь с имядарителями, и мы
сходим в поход с рыбалкой. Хорошо?