— Пока всё верно, Саш, — кивнул он.
В глазах появился интерес и надежда. — Сам вспомнил или
вычислил?
— Догадался.
— Понятно, — кивнул он, снова
погрустнев. — Тогда будем заниматься, восстанавливать всё по
крупицам. Борис Владимирович теперь только завтра тебя посмотрит. А
сейчас лучше не буду тебя мучить, тебе и правда надо хорошенечко
отдохнуть. Дорогу в кабинет сам найдёшь?
Я отрицательно помотал головой, а
сам в это время думал, что это за загадочный Борис Владимирович,
интересно? У них тут анестезиологи занимаются мозгоправством и
помогают восстановить утраченную память?
— Старый я дурак всё-таки, — покачал
он головой. — Естественно, что не найдёшь. Тогда я тебя отведу и
оставлю, а поговорим обо всём лучше завтра. Может распорядиться,
пусть чаю тебе принесут?
— Замечательная идея! — радостно
сказал я, осторожно слезая с кушетки несмотря на вполне нормальное
самочувствие. Знаем мы такие моменты, когда всё в порядке, а потом
закружилась голова, повело в сторону и ты уже валяешься на полу,
целуясь с кафелем. Не один раз такое было с храбрыми пациентами и
спасало только то, что ты успеваешь их вовремя поймать. — Только
мне бы надеть хоть что-нибудь, Виктор Сергеевич. Неловко прямо вот
так в коридор выходить.
— Вот же я старый дурак! — хлопнул
он себя по лбу. — Пётр Емельянович сказал ведь мне, совсем из
головы вылетело. Правда пора на пенсию. Подожди минутку, я
сейчас.
Старик насколько мог торопливо вышел
из кабинета и вернулся ровно через минуту с медицинским халатом в
руке.
— На хоть это надень, а у себя в
кабинете оденешься по нормальному, одежды там у тебя в шкафу, как у
модника столичного. Как сам? Голова не кружится?
— В порядке.
— Ну тогда пойдём, провожу.
Свет в коридоре остался только
дежурный и всё погрузилось в таинственный полумрак. В отличие от
всех привычных мне поликлиник и стационаров, здесь напрочь
отсутствовали запахи хлорки и других антисептиков, чем обычно моют
полы, стены и другие поверхности в медицинских учреждениях. Не
ощущался запах лекарств и других атрибутов больницы. Просто чистый
свежий воздух с лёгкими нотками осени, которая вдыхала прохладную
свежесть в открытые фрамуги окон.
Мой кабинет оказался на втором
этаже, куда мы неспешно поднялись по лестнице, повернули направо.
Шли молча, мой сопровождающий не стал ни о чём расспрашивать,
соблюдая по-видимому наказанный моим отцом охранительный режим, а я
не стал доматываться до него, провоцируя нарушить данное обещание.
Старик открыл дверь запасным ключом и сразу вручил его мне.