дров на зиму, то сена, то поле, где он выращивает
полбу».
Он хотел вырасти быстрее, и каждый день, подходя к полке, нависавшей над камином, на которой
днем отдыхала керосиновая лампа, он вытягивал к
ней подбородок, чтобы измерить, насколько он вырос. И каждый раз он с грустью замечал, что перестал расти. Он торопился, потому что не знал, что
детство когда-то закончится.
У него была единственная игрушка – папина
стеклянная изогнутая пепельница небесного цвета. В пасмурные дни он закрывался в комнате и,
ползая на коленях, часами водил ее по кругу рамки
теплого разноцветного шерстяного ковра.
Он просто так прятался в углу темной комнаты
в ожидании, что его будут искать, звать, – он таким
образом испытывал любовь матери или бабушки.
Долго простояв так, он с грустью выходил на свет
с обманутыми надеждами. Его маленькое сердце
страдало от нехватки внимания, поэтому он прибегал к ухищрениям: притворялся спящим, чтобы его
подбирали на руки и укладывали спать.
28
Дед с каждой пенсии ему давал двадцать блестящих копеек, которые он вытаскивал из кисета,
перетянутого тесемкой. Он каждый раз их собирал,
чтобы попасть в кино. Но его туда не пускали из-за
возраста, и ему приходилось тратить их на конфеты и печенье в лавке, в которой всегда пахло пряностями.
Летними вечерами он вместе со сверстниками
изучал удивительное явление природы: огромная
огненная луна преследовала их всюду. Он бегали
от дома к дому, из улицы в улицу и не могли оторваться от ее пристального внимания. Почему так?
Не получив вразумительного ответа, они перестали
увлекаться небесными телами.
Он целыми днями вынашивал планы мести
двоюродному брату Сергею за рубец на лбу от камешка, который он бросил левой рукой со двора
и настиг его на балконе второго этажа. Но, когда
беспокойный Сергей топором ранил себе ногу и
его увезли в больницу в Хучни, Месей заскучал и
захотел разделить его боль.
Он больше всего на свете боялся грома. Он, как
преследуемый зверек, с округлившими от страха
глазами прятался по углам дома, а бабушка Бегги,
пользуясь моментом, добавляла страху в воспитательных целях: «Если не будешь слушаться, отдам
тебя бабе-Яге».
После дождя наступало радостное время. В резиновых галошах на босу ногу он определял глубину всех луж в окрестности, хотя каждый раз
получал от матери взбучку за порванные галоши и