Вспомнился и катетер на тыльной стороне ладони, который ночами я
боялся сорвать, хоть его и приклеили на три оборота пластырем, а
крышечка завинчивалась надёжно.
***
Следующее пробуждение было не сильно лучше. Но людей в палате
сильно убавилось. Я остался один. Солнечный свет заливал светлую
палату сквозь сочную листву. По ту сторону улицы находились
какие-то домики с цветастыми крышами, будто самострой, который
попытались привести к какому-то общему стилю.
После ночных кошмаров я был всё такой же пришибленный и
квёлый.
А потому особо внимания не обратил, что приходили какие-то люди,
что-то вроде спрашивали, но я сосредоточиться на голосах не мог. Но
хотя бы их слышал.
Казалось, они говорили что-то знакомое, будто я вот-вот пойму
смысл, но голоса так и оставались для меня невнятным набором
звуков. Может быть потому, что я и не старался понять разговоры,
они слышались мне словно голоса знакомых людей, которые ты можешь
припомнить по тембру и тону без всяких слов.
Не знаю сколько времени прошло в таком пограничном состоянии,
когда я, наконец, смог сфокусировать взгляд на медике.
— … меня слышите?
В мозгу будто переключился какой-то рубильник, что я начал
понимать обращённые ко мне слова. Не все, но в общих чертах —
да.
Не в силах ответить голосом, покивал и утвердительно угукнул не
размыкая губ.
— Вы … находитесь … госпитале? Бла-бла-бла…
Во второй раз даже угукать не стал, просто покивал.
— Вы помните что … … случилось?
На отрицательном покачивании я сам себя укачал и снова
отрубился.
Лишь во сне кусочки реальности начали складываться в единое
целое: незнакомый язык, который я понимаю через слово, будто
вспоминая. Упоминание невпопад дельфинов. И желтоволосый, как
подсолнух ребенок-надоеда, который всё совал мне зеркальце на ручке
к лицу. И не убирал его пока не обнаружит пятно конденсата от
дыхания. И усталый медик-азиат. И смуглый кончик носа, на который
так резко перед отрубом съезжаются глаза.
Да и в туалете, в который я ползал по стеночке, можно было и
заметить, что руки выглядят, как чужие и не только они.
К счастью, во сне я себя таким квёлым не ощущал и мог мыслить
более-менее связно. Хотя в прошлые разы я и во сне был, как мешком
с песком стукнутый. Так же мерещилась раздваивающаяся картинка из
двух разных жизней.
— Кажется, это мой фанфик. А значит я умер? Мда… гг убился об
тубус, а я качаясь на стуле.