— Очевидно, что не навсегда, — Златопольский выпрямился и вернул свое внимание экрану компьютера. — Пока что будешь при мне. Насчет сделки я еще подумаю. Не будешь доставлять меня лишнего гемора и наше сотрудничество имеет все шансы стать плодотворным. Никаких глупых вопросов. Никаких истерик, соплей и слюней. Я говорю, ты выполняешь. Бес-пре-ко-сло-вно. Я понятно изъясняюсь?
— Да, — тихонько ответила я.
— Только в таком режиме тебя никто не прикончит. У тебя сейчас есть последний шанс отказаться, больше его не будет до тех пор, пока не закончится срок нашего сотрудничества, — Златопольский говорил всё это настолько равнодушным тоном, что мне стало еще страшней, чем прежде.
Сейчас решалась моя судьба, а этот мужчина говорил о ней так, будто выбирал, что сегодня будет есть на ужин: говядину или форель.
— Я… Я согласна, только помогите мне это… всё пережить, — мой голос сильно задрожал.
— Свободна, — Златопольский сделал короткий жест ладонью, чтобы я покинула кабинет. — И еще кое-что. Забывай о милосердии, девочка. В мире больших денег и влияния нет такого термина.
Ему кто-то позвонил и внимание Златопольского окончательно переключилось на работу. Я медленно вышла из кабинета и как только закрыла за собой дверь, спрятала лицо в ладонях. Реальность происходящего тяжелой могильной плитой обрушилась на мои узкие худые плечи, будто я только что подписала самой себе смертный приговор.
3. Глава 3.
Счетовод всё это время ждал меня у дверей кабинета. Он никак не отреагировал на мои слёзы и спокойно кивнул в сторону лифта. Утерев тыльной стороной ладони влажные щёки, я тихонько последовала за мужчиной.
Мы спустились на второй этаж. На нем не было ничего, кроме нескольких дверей. Видимо, здесь располагалась исключительно спальная зона. Мои догадки подтвердились, как только Счетовод открыл одну из самых дальних дверей.
За ней скрывалась средних размеров спальня. В ней находилось лишь самое необходимое, без излишеств: пол, устланный светлым плотным ковром; большая двуспальная кровать; туалетный столик с пуфом; отдельная гардеробная и ванная. Цвета стали и первого снега, в которых была выполнена комната, визуально делали ее холодной, стерильной и неприветливой. На кровати уже лежала моя сумка, и я бы ни капли не удивилась, увидев свою куртку висящей на отдельной вешалке в гардеробной. Всё было предусмотрено.