Ким Джинсу. Путь к вершине - страница 2

Шрифт
Интервал


Его маленькая сестра. Её звали Хана. Её светлое лицо всегда всплывало у него перед глазами, когда он чувствовал, что больше не может. Она была его единственным лучом света в этом мире тьмы. Хана была умной, всегда мечтала стать врачом, и Джинсу знал, что должен сделать всё, чтобы дать ей шанс. Она была на втором курсе медицинского колледжа, и он не мог позволить ей бросить учёбу. Иначе для чего всё это? Все эти унижения, боли, бесконечные подработки?

Он глубоко вздохнул и побрёл по улице, направляясь к своему следующему месту работы — подметать улицы города. Люди проходили мимо, не обращая на него внимания, как будто он был частью декора. Может, так и было. Он чувствовал себя невидимым.

Но иногда быть невидимым — это спасение. Невидимые не умирают от разочарований. Невидимые могут существовать, не надеясь на что-то лучшее.

— Файтинг, Джинсу, — он пробормотал себе под нос с саркастической улыбкой. Эта корейская фраза, обычно символизирующая поддержку и боевой настрой, звучала из его уст как издёвка. Он точно знал: в его ситуации «файтинг» означало просто выживание.

Он вернулся домой поздно, когда солнце уже скрылось за горизонтом, а тени улиц стали его единственными спутниками. Их маленькая квартира находилась в самом бедном районе Сеула. За дверью его ждал тихий ад. Джинсу осторожно открыл дверь, чтобы не разбудить маму.

— Джинсу, ты вернулся? — послышался слабый голос из спальни. Его мать была слишком больна, чтобы выйти и встретить его.

— Да, мам, я дома, — сказал он, стараясь звучать бодро. Он знал, что она чувствует каждую его эмоцию, каждую боль, поэтому старался прятать всё, что можно, под маской спокойствия.

Его мать всегда была сильной женщиной, но теперь болезнь забрала у неё почти всё. Когда-то она улыбалась ему, поддерживала его. Сейчас же она с трудом могла передвигаться по квартире. Он не мог позволить себе её потерять. Не мог позволить себе остановиться.

— Как день? Ты не устал? — спросила она, голосом, полным беспокойства.

— Всё хорошо, мам. Устал? Немного. Но это пустяки, — Джинсу сел рядом с ней, аккуратно укрыв её одеялом. Он не мог сказать ей правду. Не мог рассказать о том, как сегодня коллеги снова издевались над ним, как боссы смотрели на него сверху вниз, как на мусор. Она не должна была знать, что её сын стал тенью в этом большом, холодном мире.