Ну как так-то?! Почему меня угораздило угодить в тело какого-то
нищеброда? И кому такой убогий мог перейти дорогу, да так, что к
нему заслали наемников инсценировать самоубийство? Эти ушлепки
говорили что-то про барона. Почему тогда он живет в таком
клоповнике? Ответы на все эти вопросы можно было выудить из памяти
повешенного, но копаться в ней — то еще удовольствие: сразу
начинаются адские головные боли. Для начала надо войти в транс, и
тогда все усвоится гораздо проще и безболезненней, а для этого
нужно найти спокойное местечко.
В общем все сводится к тому, что надо найти бомжатские
апартаменты повешенного. Выйдя из подворотни, я огляделся по
сторонам и, как ни странно, узнал это место. Видимо, бедолага часто
тут бывал. Тут же в голове возник примерный маршрут до дома. Он
находился всего в нескольких кварталах. Перед тем, как отправиться
в путь, я бегло осмотрел себя. Одет я был неброско и, на мой
взгляд, абсолютно безвкусно: джинсы, кроссовки, грязная толстовка,
порванная в нескольких местах, а под ней перепачканная светлая
футболка. На дворе сейчас, судя по ощущениям, стояло позднее
лето.
Я пошарил по карманам и выудил из джинсов связку ключей. Ну хоть
это оставили, подумалось мне, дверь не придется высаживать. Да и
смогу ли я? Скорее дверь меня высадит, решил я, глядя на свои тощие
ноги. Этому телу точно не помешает усиленный курс силовых
тренировок. Ну да ладно, зато есть к чему стремиться. Больше в
карманах ничего не обнаружилось. Я закинул ключи обратно и, бросив
прощальный взгляд в темную подворотню, бодрым шагом двинулся в
нужном мне направлении.
Но не успел я пройти и одного квартала, как сзади раздался
наглый и угрожающий голосище. Было такое ощущение, что у земли
внезапно вырос пуп и заговорил:
— Эй, дрыщ, стоять бояться, деньги не прятать!
Тля, ну ты серьезно? Я устало повернулся и посмотрел: кто на
этот раз? Напротив меня стояли трое: в середине крупный жирдяй, а
по бокам от него два плюгавых отморозка. У толстого в руках
сверкнуло широкое лезвие.
— Слыш, тощий, бабки гони! — сказал он, помахав для
убедительности ножом.
— Валил бы ты отсюда подобру-поздорову, свинтус. И поросяток
своих забери, — ухмыльнулся я.
— Да я прям обосрался от страха, — заржал жирный, переглядываясь
со своими подельниками.
— Тебя никто за язык не тянул, — скучающим тоном заявил я и для
пущего эффекта щелкнул пальцами.