– Много болтаешь! – донесся голос Бармена. –
Будешь выкореживаться, я от тебя пулей откуплюсь, понял?!
– Бармен, с ума не сходи, ладно? – попробовал
урезонить его Инок. – Никто ни в кого стрелять не будет.
– Ты бы лучше за контейнерами сгонял! – Голос Бармена
звучал странно, прерывисто.
– Тебе надо, сам и иди, – отрезал Инок, сделав знак
Гурону: подстрахуй.
Тот кивнул, сменив ПДА на автомат.
Инок перелез через кольцевой отвал строительного мусора и увидел
Бармена. Тот сидел на корточках посреди своеобразного кратера, где
после исчезновения одной из разрушивших здание аномалий над темным
с красноватыми прожилками пятном трепетала Черная Душа.
– Да не трогай ты ее голыми руками!
– Отвали! – Бармен выпрямился. Артефакт теперь
трепетал меж его ладонями. – Не хотите помогать – сам
отнесу!
Инок молча посторонился. Каждый сам выбирает свою дорогу в ад.
Это в конституциях всех цивилизованных стран записано. Первым
пунктом.
Бармен скрылся за пеленой дождя.
– Совсем у него крыша поехала… – проворчал Гурон,
опуская автомат. – Слушай, Инок, вот ты у нас умный,
рассудительный. Скажи: это жадность?
– Это Зона, – лаконично ответил Инок.
– Хорошо сказал. – Штопора вдруг передернуло. –
Надо же… Три этажа в пыль… – Он озирался вокруг, пытаясь
представить, как сдвоенные аномалии вмиг превратили здание в
пересекающиеся вихри обломков.
– Вон, лестница впереди. – Гурон снова впился взглядом
в экран ПДА. – Поднимемся на крышу цеха, посмотрим, что там
происходит?
– Пошли, – согласился Инок. – Только осторожнее.
Не нравятся мне эти новоявленные артефакты.
* * *
Обойдя стороной пересекающиеся кольцевые отвалы, они подошли к
стене цеха. Дождь опять стих. Бармен не появлялся. Ушел – как в
воду канул.
– Поднимаемся по одному. – Инок взялся рукой за
перекладину ржавой пожарной лестницы, ведущей на крышу цеха,
граничащего с Дикими Территориями.
Гурон взглянул на ПДА.
– Ближайший очаг аномалий метрах в пятидесяти, – на
всякий случай проинформировал он.
Инок начал подниматься. Штопор прикрывал, Гурон работал с
детектором.
Конечно, сутки с небольшим – это не срок, особенно для притирки
характеров, но в принципе у них могла бы сложиться боевая группа.
Инок вскользь подумал об этом, посмотрев вниз.
Ржавый металл лестницы жалобно поскрипывал, все же вес человека
в бронекостюме давал о себе знать. Пару раз восхождение едва не
завершилось падением: крепежные скобы не выдерживали нагрузки, их с
зубовным скрежетом вырывало из кладки, но Инок все же добрался до
крыши, перелез через ограждение и, еще раз взглянув вниз, произнес
в коммуникатор: