– Расстались? – добродушно поинтересовался Инок.
– Неделю в больнице лежала с сотрясением мозга. Я ей
объясняю, что плющит меня на нервной почве, говорю: повезло тебе,
что «калаша» под рукой не оказалось – тень в коридоре я бы точно
очередью проверил, а она… в суд на меня подала, в общем.
– Н-да… – Гурон, похоже, задумался. – Может ты и
прав. Инок, а чего мы тут застряли?
– Скоро вечер. Идти через военные склады и Радар ночью –
слишком большой риск.
– Остановимся в баре? До утра?
Инок кивнул.
– С Сидоровичем надо бы связаться. У Бармена наверняка есть
надежный коммуникационный канал.
– С чего ты так решил? – Штопор выпрямился. Сидеть и
наблюдать за беснующимся полем аномалий ему явно надоело.
– Торговцы связь между собой постоянно поддерживают.
Пошли.
* * *
Возвращаясь в бар, они увидели спешащего им навстречу Юрку
Винтореза. Он выглядел испуганным: лицо бледное, глаза водянистые,
волосы растрепаны. Довольно жалкое зрелище, учитывая атлетическую
фигуру сталкера и его бесстрашие во всем, что не касалось явлений
необъяснимых и неодолимых при помощи физической силы и оружия.
– Что стряслось? – Инок остановился.
– Бармен! – задыхаясь, выдавил Винторез.
– Что с ним?
– Не знаю! Принес очередной артефакт и упал. Как шел, так
плашмя и рухнул! Даже рук не подставил, чтоб лицо не разбить! Я,
это… Перевернул его, а он…
– Ну?
Винторез промычал что-то нечленораздельное. Его побелевшие губы
мелко дрожали.
В баре царила непривычная тишина. Раньше здесь вообще трудно
было протолкнуться, а теперь пустое помещение пугало гулким
эхом.
Владелец «Ста рентген» лежал в нескольких шагах от открытой
двери подсобки. Рядом, подрагивая сантиметрах в пятнадцати над
полом, левитировала Черная Душа. Призрачный зеленоватый свет,
источаемый артефактом, освещал изменившееся до полной
неузнаваемости лицо Бармена.
Вообще мужик он был плотный, высокий, таким его запомнили
сталкеры, а сейчас их потрясенным взглядам предстала жутковатая
картина: впалые щеки, резко обозначившиеся скулы, заостривший нос,
плотно сжатые бескровные губы, пустые с белесой поволокой открытые
глаза…
– Что это с ним? – Штопора передернуло.
– А ведь говорили: не трогай незнакомые артефакты голыми
руками! – с досадой произнес Гурон.
Инок молча склонился над усохшим, исхудавшим за какие-то полчаса
телом. В стылой тишине характерно щелкнули анализаторы
автоматической армейской аптечки, в торце цилиндрического
устройства осветился миниатюрный дисплей, по экрану побежали
изломанные нити графиков, появились какие-то данные.