Измена. Игра на вылет - страница 21

Шрифт
Интервал


— А клиника здесь причём? — уже догадываюсь, что он мне скажет.

—  При том, что денег я ему дал, занял, а рассчитываться он собирался с прибыли этого мероприятия, — обводит рукой мой кабинет. — Но раз вы уходите, и клиника нормально работать не будет, значит, с тобой, — кивает моему мужу, — я отзываю все договорённости о «подождать». Гони долг!

— Но вы же знаете… — блеет теперь Артур, — у меня…

— Знаю: сейчас нет! Но есть эта доля. Она и будет покрывать твои долги передо мной. Ну, из такого диалога вам всё понятно, Марта Викторовна? Кто, кому, что и откуда. Или ещё пояснения нужны? — Воронов смотрит на меня, я смотрю на мужа. Мой же муж смотрит на его дочь.

Та еле заметно улыбается ему в ответ, полагаю, в качестве поддержки, и он следом переводит взгляд на меня, словно вспомнив, что я вообще здесь стою.

После такого заявления — открытия наступает молчание.

Две новости, от которых мой мозг просто взрывается в ужасе. Это как-то уже перебор. Я не была готова ко второму потрясению за день. И эта новость теперь похлеще измены, кажется.

— Сколько ты ему задолжал? Это действительно равно нашей доле?! Общей? Говори, — практически срываюсь на крик.

— Успокойся, — пытается взять меня за руку, но я отдёргиваю её. — Дома поговорим.

— Убери свои руки и никогда больше меня не трогай!

Я не позволю ему больше прикасаться ко мне после того, что я увидела и услышала сегодня. Он убил во мне всё, что жило ещё утром и казалось незыблемым. Без оружия, кстати, убил всего лишь несколькими мерзкими поступками и словами. 

— Нет, разговаривай здесь, при мне, при жене своей, любовнице... Я тоже хочу послушать, как ты ей в уши будешь лить сладкий мёд и обещания давать, что всё решишь. Это же самое с моей дочкой делал, да? А эта дура повелась?

Глава 7


Жду его ответа. Мне становится в этот момент совершенно неважным, что нас окружают чужие люди. Мне главное — сейчас понять, сколько мы должны Воронову. А потом надо думать, как из этой ситуации выходить.

Игрок… Мой муж играет в азартные игры. 

Сейчас закричать хочется, что Воронов врёт, но я же понимаю — нет, не врёт. Иначе он бы не вёл себя сейчас, так как ведёт. Он уверен в том, что делает и говорит. 

Да и в принципе, такие как он не играют в тупые игры формата: «Улыбайся. Я пошутил!».

Он всегда у меня вызывал двоякое чувство. Страх, смешанный с восхищением.