Он смотрит на меня, и в его глазах не вижу ни сожаления, ни какого-то смущения, и тем более, переживания. Только холодная расчётливость, и всё.
Тяжело поднимаюсь с дивана. На ногах словно гири. Ухожу в ванную. Закрываю за собой дверь, включаю воду, сажусь на край ванны, охватываю голову ладонями и качаюсь пару минут из стороны в сторону.
Затем поднимаю голову и смотрю вокруг. Скольжу взглядом по плитке, раковине, джакузи, в которую больше всего сейчас хочу окунуться.
Вспоминаю, как мы вместе выбирали каждую деталь, как мечтали валяться в ней после долгого трудового дня, пить шампанское, смеяться, говорить о будущем.
И даже пару раз так было. Но сейчас это место кажется таким чужим, как будто всё это больше не принадлежит мне.
Сколько же сил я вложила в этот ремонт. Я выбирала каждую плитку, каждый кран, каждую деталь. Хотела, чтобы всё было идеально. Но теперь всё это кажется таким бессмысленным.
Как и работа в клинике. Сколько сил вложила в неё, сколько времени, сколько надежд. И ради чего?
Через несколько минут выхожу из ванной комнаты, иду, завариваю себе чай, пытаясь как-то отвлечься. У меня звонит телефон, но я не успеваю взять трубку, первым её берёт мой муж.
— Да, здравствуйте, мама, — привычным тоном отвечает на звонок, а я напрягаюсь. — Да, всё в порядке, просто закрутились. Да, дел много.
Он ещё пару минут говорит с ней о разных пустяках, и я выдыхаю, когда он кладёт трубку.
Артур обычно называет мою маму по имени-отчеству, а сегодня мамой назвал, глядя на меня пристально. Ох, не нравится мне всё это, ох не нравится…
— С чего такие нежности? Ты зовёшь её всегда по имени-отчеству.
— Ну как же… Она мне за двадцать лет уже практически мамой стала… — усмехается. — Я, кстати, давно у неё не был... Закрутился в делах. Надо бы навестить, спросить, как сердце...
— Нечего тебе у неё делать, — говорю, а сама мысленно трясусь от мысли, что она может узнать о моих проблемах. — Моей маме ничего не смей говорить о том, что у нас происходит. Ты знаешь, какое у неё здоровье, — говорю, а потом сама понимаю, что зря. Но все мы умные задним умом...
— Ну я же не изверг! Я знаю, что это её убьёт, — говорит страшные для меня слова и как-то ехидно подмигивает.