— От двух подростков, едва
за шестнадцать, хотя по документам им двадцать, — проговорил
берлинец с характерным акцентом. — От двух, фактически, детей,
сирот, убежавших из Британии впереди собственного визга… Ну да, ну
да… И что сказали психологи?
— Мы не консультировались у
психологов, — подписал себе приговор декан факультета
колдомедицины.
— Не консультировались, —
маг из Берлина пытался поставить себя на место этих подростков,
ежедневно спасавших жизни, и понимал, что после такого он бы убежал
хоть на край света. Впрочем, судя по таможенной статистике, они так
и поступили, убежав туда, где их не то, чтобы достать, но даже
найти будет совершенно невозможно. — Что случилось в кабинете
ректора?
— Юные Боки как-то поняли,
что их гипнотизируют, — сообщил то, что знал, герр Зигфрид. — И
начали сопротивляться, а потом забрали документы, дочь и просто
исчезли.
— Итого, вы все лишили
Германию перспективных магов, целителей и врачей, — заключил
берлинец, с интересом поглядывая на моментально вспотевшего
колдомедика, понявшего, чем это пахнет. И если полицейские
простецов просто добились увольнения ректора, то в магической части
выводы, сделанные магом, звучали, как государственная измена. У
декана факультета колдомедицины, также как и у Главного Целителя
местной клиники, начинались очень интересные дни. Правда, не для
них интересные.
Заваривший эту кашу юрист
потирал руки, получив премию от своего начальника в магической
части Германии, а вот двое молодых людей, послуживших хорошим
поводом «встряхнуть это болото», парковались возле небольшой
гостиницы. В ресторане им обрадовались как родным, и вкушая
привычную с детства еду, Марина не могла, да и не хотела сдерживать
слезы, она чувствовала себя дома, пусть ненадолго, но чувствовала.
Казалось, сейчас откроется дверь и войдет улыбающаяся мама Эльза
или бабушка Марья.
В этот вечер Марина очень
много плакала, скучая по Марьюшке. Задавленные воспоминания
всплыли, и девушка просто плакала, стараясь не разбудить Машеньку.
Виктор состояние супруги понимал очень хорошо, ему и самому было
тоскливо и спокойно одновременно, поэтому он просто лежал рядом с
девушкой, обнимая и гладя по голове ту, что была для него
самой-самой.
Наутро фольксваген «гольф»
серого цвета с немецкими номерами отправился дальше. Дороги у
русских были лучше всяких похвал, ограничение скорости
удовлетворительное, заправки и зоны отдыха натыканы часто, поэтому
двигались плавно и спокойно. Остановившись на обед, дали ребенку
поиграть на находившейся здесь же детской площадке, немного
отдохнули и рванулись к следующей гостинице. Заканчивался
предпоследний день путешествия. Что их ждало впереди, молодые люди
не знали, но очень надеялись на сказку.