– Расколдуй ее, мерзавка хвостатая, или я за себя не ручаюсь!
– Хо-хо-хо, а фто ты мне фделаешь?! – издевалась белка.
– Да я пристрелю тебя, комок меха! Стреляю я тоже неплохо!
Изабелла беспомощно болталась под потолком, словно воздушный шар.
По злому велению белки узелок с вещами развязался и одежда полезла оттуда так же зловеще, как призраки или вон разбойники из засады.
Они напали на Изабеллу, и платье насильно наделось на нее.
Охотничья мокрая куртка отыскала на полу калоши, штаны скрутили Изабелле ноги, и совместными усилиями предательница-одежда нацепила обувь на дрыгающиеся ноги девушки.
Увидев, что девушка более-менее приведена в порядок, белка скакнула, вцепилась в подол ее платья и повисла там.
– Пока, неудачник! – презрительно цыкнула она Люку и скомандовала замершим в нерешительности вещам: - Домой!
Изабеллу закрутило, словно в огромном водовороте, и как бы ни ловил ее Люк, все было напрасно. Магия вышвырнула девушку в окно, и до Люка донесся только ее крик:
– Встретимся в этой же сторожке! Может быть...
***
- Какой он красивый!
- Просто душка!
Девицы, рассматривающие парадный портрет принца, испустили очередные томные вздохи, идущие из самых израненных сердец.
Суровая, как строгая мать, белка, своим волшебством закинула Изабеллу через дымоход камина прямо в классную комнату, в том, в чем она была - в старом платье и в калошах. Да теперь еще и перепачканная черной бархатной сажей и серой золой, как трубочист.
Да еще и клок из подола был безжалостно вырван, видимо, зацепившись обо что-то в трубе.
Ее мокрые вещи неугомонная рыжая мерзавка раскидала по всему двору, и служанки, перешептываясь, что юная госпожа снова вляпалась в историю, собирали их с целью привести в порядок.
- Пусть тебе будет стыдно! - цокала неугомонная белка, скача по подоконнику классной комнаты. - Пусть все тебя видят, и пусть твоя мачеха задаст тебе головомойку!
Изабелла ринулась было к дверям, но они по велению белки захлопнулись у нее прямо перед носом, и Изабелла напрасно поворачивала ручку, пытаясь выбраться на свободу.
Мачеха, Юфимия, тоже была здесь, разумеется. Она сама обучала дочерей всему, что, по ее мнению, обязаны были знать и уметь благородные девушки перед замужеством. И сегодня она тоже планировала провести уроки. Но парадный портрет принца приковал и ее внимание. И Юфимия - в общем-то, не легкомысленная и верная женщина, - тихонько вздыхала, с тоской вспоминая свои восемнадцать лет.