Мы так
хотели этого ребенка. Мы шли к нему пять лет. И тут это… Просто утром
проснулась в крови и с болями, выворачивавшими нутро наизнанку.
Я не могла
дозвониться до Игоря. Сидела с вещами в коридоре и слушала длинные гудки и
автоответчик. Игорь мог быть на совещании, или в суде, на встрече со
следователями или адвокатами, или торчать в пробке. Он первый зам прокурора, у
него всегда вагон работы, но сейчас, когда он так особенно нужен мне, длинные
гудки в трубке угнетали меня до смертельного отчаяния.
Вызвала
такси. Еду домой с кучей пакетов, хотя мне нельзя ничего поднимать сейчас — живот
сразу начинал ныть. И сидеть мне тоже долго нельзя — пока я ехала, даже
незначительная кочка вызывала у меня дискомфорт. От больницы до Репино час езды, каждая минута
дорого мне обошлась.
Наш особняк
не пустовал. В окнах спальни горел свет. Кроме Игоря в доме не должно быть в
это время никого, так какого же лешего он не взял трубку?!
На парковке
стояла его чёрная «Тесла», а рядом на обочине серебристый «Мерседес» купе. На
таком ездит моя психолог Юля Шумская. Что бы ей здесь делать?
Я бросила
чёртовы больничные пакеты прямо на участке. Взлетела по лестнице, дёрнула
ручку. Входная дверь была не заперта.
Как только я
вошла в дом, то сразу ощутила запах беды. За месяц моего отсутствия всё здесь
изменилось, несмотря на то что всё оставалось на своих местах. Какой-то запах…
Незнакомый, словно приходишь в гости в чужой дом и начинаешь принюхиваться,
присматриваться, прощупывать атмосферу. Как будто я тут никогда не жила.
В коридоре
чужие туфли. Чёрные, с красной подошвой. Высокий каблук. Классический острый
нос. Чужое светлое пальто на вешалке. Это от него несёт. Приторные духи, будто
с феромонами — для меня они всегда отдавали запахом женской промежности, наспех
вытертой влажной салфеткой. Химический и тошнотворно-рыбный. И тоже неуловимо
знакомый.
Я замерла,
прислушиваясь к звукам. Шумоизоляция в доме была не идеальной, я чётко услышала
грязно-протяжный женский стон с верхнего этажа. Не знаю, как я после больницы с
такой скоростью взлетела по ступеням и таким размашистым шагом прошла по
коридору, не разуваясь, в самый конец, где была наша с Игорем спальня. Дверь
была приоткрыта, я распахнула её настежь.
Перед моими
глазами разворачивался настоящий порнофильм, где в главных ролях были мой
великолепный супруг и моя психолог, которая на протяжении года была для меня
самым близким человеком, которая знала обо мне всё. Все до единой
травмы детства, все мои страхи, все желания, все проблемы, в том числе с
деторождением и с мужем. Моя психолог Юлия Шумская, имевшая огромную армию
подписчиков в соцсетях и постоянно мелькавшая в журналах и на
интернет-площадках в качестве эксперта. Сука, которой я платила двадцать тысяч
рублей за сеанс в пятьдесят минут. Два раза в неделю… Она стояла раком, с
воткнутым в себя органом моего мужа. Их испуганные лица, когда я вошла в
комнату, напомнили мне морды мемных котов, которые шкодили, думая, что хозяева
их не видят.