Я уже поглядывала в сторону темной подворотни, подсчитывая, смогу ли успеть сбежать, но тут все жертвы колдовства одновременно яростно захрюкали, привлекая внимание стража.
— А что…
Мужчина вперил взгляд в лица, точнее, в свиные рыла людей. Румянец, красовавшийся на его щеках вследствие обильных возлияний, резко спал. Он повернулся ко мне и едва слышно прошептал:
— Ведьма!
Окружающие одобрительно захрюкали.
Не успела я подхватить юбку, как меня тут же схватили. Вистан пронзительно свистнул, буквально тут же послышалось цоканье копыт. Надо отдать должное, стража в нашем городке не дремлет, бдительно пресекая любые правонарушения.
Уже через пару минут вокруг меня стояли не только злобные хрюшки и резко протрезвевший глава городской стражи, но и не менее десятка грозных, одетых в форму мужчин.
— Ведьма! — сразу сделал правильный вывод один из них.
— Сжечь ведьму! — пронзительно заверещала одна из девиц.
После ее крика я поняла: действие порошка заканчивается…
— Сжечь ведьму! Сжечь ведьму! — заскандировала разозленная толпа.
Я вжалась спиной в холодную стену и закрыла глаза.
Самосуд в наших краях проходил быстро…
***
Несколькими часами ранее…
— Волос долог, да ум короток, — проворчала Вильма, расчесывая спутавшиеся волосы.
Я вздохнула. Когда женщина начинала говорить поговорками, плохо дело, жди бурю.
— Мне уже двадцать два, — твердо произнесла я, глядя в глаза Вильмы через зеркало. — Ну, что мне, до конца жизни в девках сидеть? Под лежачий камень вода не течет, — припечатала я одной из ее фраз.
Она, мягко говоря, удивилась и пробубнила, продолжая терзать мои волосы:
— Любовь зла, полюбишь и козла.
— Вильма!
Я вскочила со стула и обняла женщину.
— Ну, ты что? И не козел он вовсе…
— А я от товарок слышала, что он с Оливией шашни крутит! — выдохнула Вильма, но меня все-таки обняла.
— А и ладно, — махнула я рукой и, лукаво сощурившись, выдала, — сегодня вечером обязательно мне предложение сделает.
— Чего удумала!
Вильма вновь усадила меня на стул и принялась доделывать прическу, не прекращая ворчать себе под нос. Но я уже ее не слушала, я погрузилась в грезы о своем будущем свидании. Томас назначил мне встречу на девять вечера, поздновато, конечно, отец бы в жизни меня не отпустил. Но кто его будет спрашивать? Я уже давно совершеннолетняя, захочу и пойду.