– А я не буду колоть в вену, – невинно ответила Пиявка и
коротким движением, без замаха, вкатила инъектор мне в плечо. – Я
буду колоть куда придётся.
Инъектор щёлкнул, впрыскивая в кровь какое-то зелье производства
Пиявки, но я ничего не почувствовал – наверное, ещё действовали
предыдущие стимуляторы.
– Двадцать девять, – Пиявка развернулась к капитану, помахивая
пустым инъектором. – Я умница?
– Сгинь! – коротко бросил капитан и перевёл взгляд на меня. –
Идём. Жи.
Робот коротко звякнул-брякнул, подтверждая, что он всё слышит и
готов двигаться.
Капитан вышел из рубки первым, он будто вёл меня по коридорам
корабля, хотя на самом деле я сам мог ему провести экскурсию по его
кораблю и даже показать парочку мест, о существовании которых он,
скорее всего, даже не подозревал.
Пройдя два поворота и три переборки, мы добрались до главного
шлюза. Капитан открыл гермодверь, и мы принялись вытаскивать оттуда
всё, что не хотелось бы, чтобы унесло в космос, когда мы будем
производить взрывную декомпрессию, имитируя неполадки на борту.
А лежало там много чего… Там в шкафах стояло несколько
скафандров для команды, там лежали какие-то ящики с армейскими
маркировками, там стояла кадка с пустотной пальмой, что-то ещё…
Но главное – там лежал мой собственный скафандр, хорошо заметный
благодаря яркому цвету. И на нем даже оставалось моё оборудование,
что не могло не радовать. Всё же не зря я потратил в своё время
часы на подгонку и крепёж снаряжения, если даже после столкновения
с кораблём не потерял его.
Завидев скафандр, я отказался работать грузчиком и принялся
цеплять на себя оборудование, нужное для миссии. Прямо поверх
рабочей одежды, отпинав скафандр за гермодверь. Батарею на пояс
сзади, маневровые двигатели по бокам от батареи (пользоваться ими я
не собирался – слишком заметно, – но они просто не отсоединялись от
неё, по крайней мере, не отсоединялись быстро), резак под правую
руку, захват, совмещённый с метателем тросов под левую, магнитные
мины на всякий случай на пояс. Все это вместе весило прилично,
поэтому, немного подумав, я отсоединил раздатчик мин и окликнул
робота:
– Эй… Как там… Жи, да? Возьми это и убери куда-нибудь, откуда
потом это будет несложно достать.
То ли варево Мокрицы начало действовать, то ли я привык уже к
тому, что рядом со мной находится двухметровая разумная машина
весом в полтонны, но никаких опасений у меня он больше не вызывал.
Я даже не боялся того, что робот как-то неправильно поймёт мои
слова, воспримет их как агрессию, как указание какое-то… У роботов
нет чувств и такая вещь как эмоции им неведома, искусственный
интеллект воспринимает то, ЧТО ты сказал, а не додумывает сам себе,
КАК ты это сказал.