На полу заметил ключ от шкафчика с биркой, видимо выронил, когда
поскользнулся. На бирке — номер моего ящичка, «49». Я уже хотел
нагнуться и его подобрать, как из-за поворота вывернул молодой
мужик, на вид лет тридцать с хвостом хорошим. Рубаха на груди
расстегнута, важно выпирает небольшой пивной живот. Он улыбался с
таким видом, будто говорил: вот он я — хозяин жизни. И, заметив
валяющийся ключ, зафутболил его под шкафчик ногой.
— Моргала раскрой, куда прешь! — огрызнулся я.
— Простите-извините, — насмешливо бросил он и, повернувшись к
кому-то, приветственно вскинул руку. — Жендос, здорова, родной! Как
житуха?
Я выдохнул, формально извинения были получены, разборок не
будет, да и не до того мне сейчас.
— Ниче, пойдет, в субботу работаешь, Андрюх? — ответил ему
кто-то. наверное Жендос.
Только сейчас я заметил в проеме у шкафчика переодевающегося
толстяка, стоявшего в одних трусах, причем изделие на нём явно не
из магазина, а как будто вручную сшитое. Трусы-парашуты с
неказистыми швами в советскую клеточку.
— Суббота для идиота, — хмыкнул Андрей и скрылся в следующем
проеме.
— Слышь, земляк, а че это за номер цеха? — я обратился к
толстяку, прыгающему на одной ноге с брюками в руках.
Тот смерил меня взглядом исподлобья, не предвещающим ничего
хорошего, но ответил.
— Седьмой с утра был, — и с этими словами громко захлопнул
дверцу ящика.
Этот звук как будто сначала тяжелым шаром покатался у меня в
черепушке, а потом полетел дальше.
— Были у бабуси два веселых гуся, — последовал комментарий
Андрея. — Один белый, а другой дебил! А на дебилов внимание не
обращают, Жендос!
Я не успел ответить, как Андрей из прохода свернул к шкафчикам.
Догонять его я не стал, с этим остряком позже разберусь, тут
вначале бы с самим собой разобраться. Я поднял ключ, нашел шкафчик
с сорок девятым номером, оказавшийся напротив шкафчика толстяка,
открыл. Внутри меня ждали зияющие пустотой полки и кусок на
хозяйственного мыла. Я даже бровь изогнул, скользнув взглядом по
надписи на куске: 70% цена 25 коп. Это ж сколько оно тут лежит?
Хорошо его кто-то забыл, чуть не на полвека, угу… Но выглядит
мыльце очень себе даже свежим, и попахивает как надо, будто его
вчера сварили. Люблю его запах. Он у меня с человеком труда
ассоциируется.
А еще на дверце шкафа изнутри было прикреплено зеркало, в
которое я и заглянул.