За станком не было никого, тиски пустовали, хотя вокруг рабочего
места была уже рассыпана стружка. На столике на колесиках лежал
чертеж, тут же коробка с деталями и штанген. Несмотря на косые
взгляды других фрезеровщиков, тоже мне знакомых, я встал на
деревянную решетку и, уперев руки в боки, осмотрел рабочее место.
Кнопки ещё не затертые, ручки все целые… хоть становись и работай!
Детали даже знакомые — я покосился на ящик с партией 72-й позиции.
Шла первая операция — фрезеровка площадки заподлицо. Пару деталей
были размечены слесарем для настройки. Я поморщился. Ну кто так
работает? Эх, не то пальто, тут допуск километровый, и никакая
размётка в принципе не нужна, а вот самодельная приспособа для 72-х
пригодилась бы. Зажимаешь по четыре штуки, раз — настроился и
попер.
Эх, руки так и чешутся.
— Але! — послышалось из-за спины. — Тебе чего надо?
Я обернулся и даже вздрогнул, увидев перед собой своего первого
наставника. Когда я пришел на завод, именно он с нуля учил меня
премудростям фрезерного дела. Кстати, именно вместе с ним мы и
придумали приспособу для 72-х, когда я начал их фрезеровать. Одну
деталь из партии он и держал в руках, видимо, показывал контролёру,
потому что под мышкой у дяди Толи была зажата маршрутная карта с
проставленной отметкой БТК.
Сейчас наставник смотрел на меня с подозрением и одним глазом
косился на открытую тумбочку — не утянул ли я чего. Барахла у дяди
Толи всегда было хоть отбавляй, все нужное, все для работы.
— Да так, осматриваюсь, — пожал я плечами.
Пока я ученик, это ещё прокатит как отмазка. Понятно, что
рабочее место — это святая святых, и посторонних тут никто терпеть
не будет.
— Ну, удовлетворил любопытство, студент? — крякнул мой прежний
наставник. — Надеюсь, ты никакие кнопочки не нажимал и за рычажки
не тянул?
Я заверил, что не сбивал ему настройки, но старый фрезеровщик
всё-таки проверил всё сам.
— Дядь Толь! — обратился я и тут же мысленно себя ругнул.
Наставник-то ещё не представлялся нынешнему мне.
— Хотел чего?
— Просто поглазеть, — честно ответил я. — Первый день на заводе,
на проходную шел и….
— Ты с какого цеха? — перебил, прищурившись, дядя Толя.
— С седьмого.
На это он нахмурился.
— Вот и шуруй туда! У меня работы навалом.
Спорить я не стал, пока на слово погрубее не нарвался. Дядь Толя
никогда не лез за словом в карман, и мог обложить трёхэтажным так,
что любые уши завянут. А тут ещё седьмой цех. Это им как красная
тряпка.