Саныч помолчал, покосился на мастера, его губы стиснулись,
превратившись в две тоненькие полоски, и он зашипел:
— Кобылкин, ты где такого идиота взял… а ну-ка выйди, я с ним
сглазу на глаз переговорю!
Он трясущимися от гнева руками достал новую сигарету и принялся
прикуривать спичками, которые остались лежать на столе.
Ни живой ни мёртвый, мастер двинулся к выходу. Проходя мимо
меня, шепнул:
— Егор, держись.
Понятно, у меня тут профилактическое вставление пистонов
намечается. Дверь за мастером закрылась, и начальник, наконец,
снова задымивший сигаретой, начал меня сверлить глазами.
— Посмотри какой умный, сопляк! – проскрежетал он. – Так я тебе
так скажу, будешь что-нибудь подобное выкидывать, мигом окажешься
за забором. Уволю тебя к чёртовой бабушке, по статье. Потом тебя не
то что не возьмут на завод, а в дворники брать побрезгуют!
Очень познавательная и содержательная речь. Я внимательно
выслушал его угрозы и ответил:
— Товарищ начальник, я не сомневаюсь, что именно так бы вы и
сделали, но, боюсь, вашим планам не суждено сбыться.
— Чего?! – гавкнул он, словно пёс.
— По статье вы меня не сможете уволить при всём вашем большом
желании, – начал я пояснение. – Нарушений дисциплины за мной не
замечено, брак на меня повесить тоже не выйдет, потому что я ещё
ученик. Так что ваши чаяния останутся на уровне несбыточных
мечтаний. Простите, если я вас расстроил.
После моих слов Саныча как током прошибло. Он, до этого времени
все время стоявший, сполз на стул.
— Вот ты, значит, как заговорил, паршивец… ничего, я тебе такое
устрою, что…
Договорить я ему не дал, сблизился, вытащил сигарету из его рта.
Вместе с ней подошел к окну, открыл створку и выбросил туда окурок.
Повернулся и произнёс:
— Значит, теперь послушай меня ты, Климент. Ты, конечно,
начальник, и какие угодно бумажки можешь состряпать, и я охотно
верю, что ты мне можешь испортить жизнь. Только заруби себе на
носу, что я тоже молчать не буду. И по всем инстанциям шум подниму,
так чтобы и тебе жизнь не казалась сказкой. Усек? Как тыт тут
распиловку нормочасов делаешь и фуфло с бычками проворачиваешь…
Давно тебя ОБХСС проверял?
Он так и остался сидеть в кресле, пуча глаза. Конечно, небось
привык, что никто из замов, мастеров или рабочих ему не перечит,
даже рта не раскрывают при нём, а тут такой наглый ученик попался.
Начальнику явно поплохело, он принялся ослаблять галстук и
растягивать верхние пуговицы рубашки. Желания продолжать разговор у
меня не было. Я развернулся и зашагал к двери, спиной чувствуя на
себе тяжелый взгляд Климента. Но я видел, что струхнул
начальник.