– Да не буйствуй ты, горе-воздыхатель, – успокаиваю его. – Ну
потискал он меня, и что? Думаю, он не специально.
– Так он же прямо… – кипятится Чош. – Ты бы видела его харю!
– Всё, остынь, – говорю ему и оборачиваюсь к пострадавшему. – Ты
как? Сильно язык прикусил?
– Жить буду, – последовал лаконичный ответ.
– Вот тут вам, мальчики, урок, – обращаюсь ко всем. – Вот так
вести себя, как мой ласковый зверь, – глажу Чоша по лысине, – не
надо. Любая тренировка предполагает такие случаи. Вы должны
понимать, что не всегда получается следить за собой. Иногда, в
запале, можно и переусердствовать. Поэтому сохраняйте спокойствие.
А то передеретесь еще.
Возвращаюсь в бордель никакая. Понежившись в ванне, если можно
так назвать протекающую, между прочим, кадку, ужинаю и укладываюсь
спать.
Утром – всё заново, с повтором на третий день. С удовольствием
отмечаю прогресс. Хоть и небольшой. Зато мальчики меня определенно
зауважали. Особенно нравятся наши учебные бои. Толкают, пихают друг
дружку с задором медвежат. Замечаю, кстати, что Пегий не
присоединяется к тренировкам. Когда я у них об этом спрашиваю, все
так и машут руками: «Нет, только не Пегий! Что угодно, только не
его, ради бога!» Что с ним не так, спросить как-то не решаюсь, а то
пойдут разговоры о его пегом достоинстве или о чем похуже.
Пробежки уже растягиваются до получаса, а то и больше. Меняем
маршруты. Завернули как-то на речной порт, очень оживленный даже в
такую рань. Река Паг довольно большая, а у города разливается в
небольшое озерцо. Такое разнообразие лодочек, баркасов, корабликов
надо видеть. А от царящих тут запахов меня чуть не выворачивает
наизнанку. Никак не могу привыкнуть к повсеместному зловонию.
Толпы бедняков в просмоленных отрепьях с обтерханными краями под
присмотром преувеличенно грозных надсмотрщиков и писцов, важно
черкающих перьями по дощечкам, таскают на себе тюки с тканями и
шелками, волочат на скрипучих тележках ящики всех размеров – от
мала до велика, – складывая всё в ангарах. Кажется, в одном из
таких я проломила крышу.
Жаль фотика нет. Такую аутентичность ни в каком кино не
изобразить.
Всё это время Бун появлялся лишь изредка. Иногда наблюдал за
нами, но особо на контакт не шел, хотя сохранял нарочитую
любезность. На вопрос, что там с Лисом, каждый раз отвечает: