Гелий улыбнулся и сощурил глаза. Его морщинистое лицо приобрело
вид хитроумно выточенной деревянной маски, из которой на
собеседников смотрели живые и веселые глаза.
— Для начала расскажите, как себе это видите вы. И откуда вы
узнали, что Марш и Фантом разгуливают по городу?
— Ваш выход, — торжественно объявил Швед и повернулся к
Рицу.
— Тут очень просто. Мы с друзьями успели поссориться с Маршем и
Фантомом на берегу реки, в вейк-клубе. И буквально тут же их
приехал забирать Вадим.
Гелий поднял брови.
— То есть мы все трое знали их в лицо. И знали, как их зовут,
потому что они понтовались своей победой в конкурсе и всю дорогу
тыкали нам в лицо, что они Марш и Фантом, а не абы что. А
поссорились мы потому, что разошлись во мнениях на одну местную
инсталляцию.
— Если и ссориться, то только по поводу разночтений в святых
текстах… — пробормотал Гелий.
— Что? — опешил Риц.
— Ничего, — махнул рукой Гелий. — Продолжайте.
— И там же от Вадима мы узнали, что это они обрушили базу
Приемной комиссии. Вот. А на прошлой неделе Баклан, который был
тогда со мной на берегу, работал на внешнем заказе в Технотреке.
Они там кормили людей чем-то духоподъемным. Баклан увидел Марша и
Фантома и узнал их. Они были с бейджами, и он специально прошел
мимо, чтобы проверить, не ошибся ли он. И нет, не ошибся. Это точно
Марш и Фантом, и они были совершенно довольны жизнью. И мне это
кажется глубоко оскорбительным. Но Швед говорит, что я чего-то не
понимаю. Допускаю, что это так. Хочу понимать. Вообще хочу быть
взрослым, а не вот это вот всё.
Гелий склонил голову набок и снова улыбнулся.
— Это похвально. Взрослым быть хорошо. Но неприятно. Начну с
начала. Марш и Фантом совершили демарш, направленный против нашего
университета. От большого ума и за неплохие деньги. Деньги, правда,
пришлось перечислить Министерству образования с ненавязчивой
помощью Минсвязности. После чего наступило время компенсаций.
Вероятно вы предполагали, что упомянутые персонажи должны как
минимум валить лес. Понимаю.Такое развитие событий имело место в
отечественной истории. Но много они в лесу не заработают, там есть
люди и структуры, которые справятся лучше них. В результате никто
не получит компенсаций, и толку от этого не будет никакого. Кстати,
если бы ваша рука не восстановилась сама по себе, вам бы тоже
полагалась компенсация, и Министерство выплатило бы вам ее еще до
Нового года. Мы бы за этим проследили. То же касается и головы
вашего соратника, нашего несостоявшегося студента. Но поскольку уже
к первому сентября ни у кого не сохранилось и следа травм,
Министерство сочло, что вам положена только плата за работу, а не
компенсация за ущерб.