- Ты считаешь, что я обречён стать
драксадаром?
- Я много читал о природе безумия.
Сам боюсь, что во мне оно пробудится. И я знаю, что тебе не удаётся
с ним справляться.
- Знаток хренов, - фыркнул я.
- Послушай, аниран, - Фелимид чуть
повысил тон. – У меня нет к тебе ненависти. Ты – самый способный из
всех, кто на слуху. Но на кону стоит куда больше, чем твоя жизнь.
Стоит жизнь моего мира. Я признаюсь, что просил парня быть
внимательным. Просил наблюдать за тобой и быстро завершить твой
путь, когда он заметит то, о чём я ему рассказывал. Я не хотел
причинять тебе боль. Но больше всего я не хочу, чтобы мой мир был
сожжён в огне. Я всё ещё надеюсь, в отличие от церкви, я всё ещё
верю в спасителя. Я надеюсь, что один из тех аниранов, о ком мы ещё
не знаем, сможет справится с самим собой. Сможет побороть то, что
принёс в мой мир, спустившись с небес. Я надеюсь, что кто-то из вас
окажется достаточно крепок духом, чтобы спасти нас не только через
поступки, но и победив самого себя. Если самым достойным анираном
окажешься ты, - Фелимид, по классике, прислонил руку груди и
поклонился. – Я буду только рад. Но если ты не справишься,
расплачиваться будут другие. Расплатится мой мир. И я, как один их
тех, кто мог хоть как-то повлиять, но не повлиял… Поэтому я просил
Иберика был внимательным к твоему поведению. И если случится то,
чего я опасаюсь, сделать то, что я просил. А затем твоё тело бы мы
укрыли в склепе, ждали бы и надеялись, что когда-нибудь за
божественным даром придёт более достойный… Прости, аниран. Я всё
ещё верен тебе. Но мой мир для меня намного важнее.
Наконец-то Фелимид раскрыл карты.
Наконец-то всё рассказал до конца. Не скажу, что я жрал,
причмокивая, но выдержал мужественно. И даже находил рациональное
зерно.
Но конкретно в данный момент чхать я
хотел на это зерно. Я сразу уловил общий знаменатель в речи
Фелимида – если придётся, положить труп на полку, чтобы затем
пришёл кто-то более достойный и забрал метки. Те же самые надежды,
которые когда-то лелеял старейшина Элестин, приказывая двум
неудачливым братцам закопать мне поглубже и отметить место флажком.
Возможно, будь я на месте Фелимида или Элестина, мысли бы мои
двигались примерно в таком же направлении. Но я на месте
противоположном. А значит, положить себя на полку обязан никому не
позволить. Я сам кого угодно положу на полку, если чужие руки
потянутся к меткам.