— Не понимаю его… — прошептала, вспомнив изумрудные глаза
Габриэля.
Почему он так удивился, увидев меня? Неужели думал, что я снова
сбежала? Если да, то зачем принёс букет?
— О ком вы, госпожа? — нахмурилась Морра.
— Мне казалось, генерал жаждет поскорее избавиться от меня, —
пояснила, — но эти цветы…
— Говорящий подарок, — задумчиво произнесла нянюшка, — на юге
розовые пионы — символ тайной любви. Их дарят, когда не могут в
открытую сказать о своих чувствах…
— Ну нет! Не думаю, что такой мужчина, как Габриэль, разбирается
в цветах и способен на романтические порывы! Он сам признался, что
наблюдал за мной и видел, как я покупаю пионы… Я ведь тогда
сокрушалась, что нигде нет розовых!
Нянюшка промолчала. Она верила в знаки и считала, что
случайностей не существует.
С улицы вновь донёсся шум и, отдав цветы Морре, я прилипла к
окну. Толпа стремительно редела. Горожане удирали словно от лесного
пожара, а очнувшиеся от сна стражники уже вовсю регулировали
движение на улице, чтобы никто случайно не угодил под карету или не
пострадал в давке.
Едва горожане разбежались, генерал снял купол и через миг из-за
угла показался Сэдди.
Выглядел он понуро, но, к сожалению, не напоминал побитую
собаку. Похоже, они с Каурой только порычали друг на друга да
окружающих напугали.
— Тьфу! А звону-то было, звону!
Прибежали ни свет ни заря, на улице хвостами померялись и ушли
целые и невредимые, с полным комплектом зубов! Так себе дуэль… За
даму можно было и пободрее сражаться. Позорище…
Потеряв интерес к происходящему, я хотела отойти от окна, как
вдруг воздух завибрировал от чудовищного потока магии. Щиты вокруг
дома содрогнулись от яростного драконьего рёва, и половину улицы
накрыло громадной тенью.
Генерал призвал фантом своего дракона…
Повисла тишина… гробовая. И только стражники с копьями дрожали у
стеночки, да горожане попадали на землю от страха.
— Вот это я понимаю… аргумент, — восхищённо воскликнула я.
— Похоже, эскарец решил посопротивляться, — к окну подошла
Морра, — но генерал сильнее и опытнее.
— Да, — задумчиво протянула, едва из-за угла показался второй
участник потасовки — Вэйн Каура собственной персоной.
Старшего принца Эскара я видела лишь на портретах, но узнала
сразу. Статный, холёный, с идеальной военной выправкой. Он поражал
внешней красотой, но тут же отталкивал непомерной самоуверенностью.
От одной его улыбки ныли зубы и хотелось выплеснуть ему на голову
ведро холодной воды, чтобы сделал лицо попроще.