Сначала я впитал в себя всю энергию из оков Соломона. Это по
сути магический артефакт, который можно зарядить или разрядить.
Использование магии заключёнными, на которых надеты оковы, их
заряжает. А вот от воздействия извне они никак не защищены. Оно и
понятно: здесь никто не знает, как легко можно манипулировать
энергией. Я бы мог освободить всех заключённых одновременно, если
бы корабль стоял на месте — просто впитал бы всю энергию из
окружения, и созданный мной магический вакуум разрядил бы кандалы.
Но корабль двигался… Придётся снимать каждые оковы по
отдельности.
От сильного разряда всё же была какая-то защита. Но если
вытягивать энергию неспеша, то через десять минут эти железки
становятся бесполезными. Долго, конечно… Если на корабле несколько
десятков пленников, то на их освобождение уйдёт целый день…
— Офигеть… Как ты это делаешь?
— Я же говорю, магия.
— Но эти оковы созданы для того, чтобы сдерживать магов.
— Ну, есть некоторые недоработки. Если бы внутренняя энергия
тоже блокировалась, мне бы требовалось гораздо больше времени для
ослабления рун.
— А откуда у тебя так много энергии? Моей едва хватает, чтобы
выдерживать побои этих уродов…
— Это уже секрет фирмы, — улыбнулся я.
Интересно, опытные маги здесь тоже не знают, что вокруг них
столько энергии? Хотя бы маги поддержки должны об этом знать! Это
же основа успеха. Мы обычно подзаряжаем боевых товарищей —
стихийников — в бою. Да и силовикам часто нужна мана для усиления,
хотя лечение им требуется чаще.
— Что дальше? Просто вынесем дверь и начнём освобождать всех
пленников? — спросил меня Соломон.
— Конечно, нет… Всех подряд не стоит. Ты сам говорил, что здесь
много насильников и прочей швали. Ненавижу таких. Я бы их сразу
убивал, а не отправлял на курорт…
— Ты всё же похож на Вязовых…
— Нет. Я за справедливость. Одинаковое наказание за
изнасилование и за мелкую кражу — это не только глупо, но и
преступно.
Соломон пристально посмотрел на меня. У его лица была
инфантильная черта, но взгляд выдают многолетний опыт — он явно
повидал много горя.
— Не знаю, почему, но мне хочется тебе верить, — произнёс он,
впившись взглядом в мою. — Но другие вряд ли пойдут за Вязовым. Они
скорее останутся в камере или согласятся на бунт, а потом ударят
тебе в спину.
— Нужно добраться до арсенала или у кого-нибудь забрать шлем.
Пусть все думают, что я обычный заключённый, — придумал я
решение.