Страна Незаходящего Солнца. Том I - страница 38

…

Вышеописанное не было какой-то специфичной проблемой Бирманского фронта. Такие вещи имели место быть на всех владениях Империи, располагавшихся, мягко говоря, не в самом лучшем географическом положении с военной точки зрения — гарнизоны в Индонезии, Индокитае, Малайе. По сути, они все находились в морской блокаде, сбить которую японский флот уже был не способен — сказывалось тотальное превосходство американской промышленности в скоростях и возможностях восполнения потерь. Изолированная Япония уже даже не имела ресурсов на постройку новых кораблей, о чем, правда, не могло быть речи и с ресурсами в виду стратегических бомбардировок, которые, кажется, были временно остановлены недавней неудачей минирования Симоносеки. Сейчас единственными маршрутами, где японское снабжение шло более-менее налажено и регулярно, был, собственно, внутренний путь — между Кюсю, Хонсю, Сикоку и Хоккайдо, собственно говоря, «домашними островами», и еще один внутренний путь, в более глобальном значении — через Японское море, а так же частично Восточно-Китайское и Желтое моря, чтобы снабжать сухопутные силы в Китае, гарнизоны Кореи и Манчжурии. Впрочем, с Манчжурией как раз были другие проблемы — нормальное количество снабжения им было, так сказать, не положено. Квантунская Армия уже долгое время использовалась не как элитное соединение, а как резерв, который уменьшали и затыкали его частями дыры во фронте в Тихом Океане, не пополняя вновь, что постепенно породило для этой немаленькой армии огромное количество фатальных проблем, включая пресловутое ограничение по снабжению и переход на самообеспечение.

У войск в Китае были свои проблемы — чем дальше японцы углублялись на запад страны, тем хуже становилось снабжение, чему были объективные причины. Помимо банального ухудшения географических условий, когда поля и равнины, испытавшие хоть какое-то влияние цивилизации, стали меняться на горы и огромные реки, среди которых инфраструктура была представлена построенными еще во времена династии Цин деревянными мостами и грунтовыми дорогами, был и фактор иностранной поддержки. В далеком 1937 году Китаю помогал разве что Советский Союз, отправлявший туда летчиков-добровольцев и немного самолетов, но после начала Великой Восточноазиатской Войны в Тихом Океане, промышлять поддержкой режима Кайши стали и американцы, авиация которых бомбила японские войска в Китае куда более эффективно, делая половину работы местных партизан. Тоже той еще головной боли. Большое количество партизан и постоянный приток новых членов таких формирований был вызван даже не столько самим фактом войны — многие люди не имели особых причин поддерживать ни коррумпированный режим Чана Кайши, который без колебаний приказал разрушить дамбу в Хуаюне по реке Хуанхэ в 1938 году, дабы остановить продвижение японцев, пожертвовав парой миллионов тамошних крестьян; ни коммунистических революционеров Цзэдуна, которые занимались, по большей части, партизанством и грабежом не только в ходе войны, но и всю свою жизнь. Пополнение партизан вызывалось поведением японской оккупационной администрации, по праву одной из самых невыносимых в этой войне. Их достижением могло считаться то, что даже немецкие нацисты приходили в ужас от действий японцев, а многие германские соратники открыто презирали их за такие деяния. Учитывая, что в Китае были задействованы конкретно сухопутные силы, то есть Императорская Армия, все становилось еще хуже из-за методов набора личного состава в армии и флоте. Грубо говоря, в армию набирали выходцев из деревень, малообразованных, но зачастую глубоко религиозных, помешанных на традициях и требованиях культуры, искренне верящие в неизбежность победы Японии и всегда готовы отдать свою жизнь за Императора без лишних вопросов. Соответственно, во флоте были в основном люди с 7-9 классами образования, выходцы из крупных городов, некоторые даже успели пройти обучение по западным стандартам, во времена Мэйдзи или «демократии Тайсё», и, как следствие, имея более широкий кругозор и меньшую привязанность к традициям, изначально не очень-то оценили милитаристские армейские потуги сначала устроить «маленькую победоносную войну» с Китаем, а уж тем более ввязаться в противостояние с Америкой в 1941. Не было у них проблем и с поведением на оккупированных территориях — во первых, не очень то уж и много моряки посещали захваченную сушу, да и должностей там никогда не имели, во вторых, действительно, в большинстве случаев они были сами по себе куда менее кровожадны и аморальны, чем сухопутники. У них обычно не возникало желания резать и убивать самыми странными и жестокими способами любых попавшихся пленных и гражданских. Возможно, половину партизанской активности можно было избежать, будь представителями оккупационной администрации служащие флота, но, по понятным причинам, это не было возможным. Этот незаметный на первый взгляд фактор в итоге мешал с трудом выживающей Империи достаточно сильно.