еще в 1931 году он по
указу правительства отправился в Манчжурию после пограничных
инцидентов, дабы утихомирить радикальное руководство Квантунской
Армии и не допустить преждевременного начала еще одной войны.
Сохранял такие взгляды он и сейчас, как бы планомерно подводя
Империю к капитуляции на наиболее выгодных для нее условиях, из-за
чего был сильно нелюбим радикалами и милитаристами.
Весь этот расклад давал приблизительно такую
политическую картину Японской Империи — ультрамилитаристы из флота
и армии борются за влияние, при этом в тени остается третья
сторона, состоящая из многих текущих важнейших чиновников, и, что
самое главное, самого Императора — и наиболее проблематичным был
тот момент, что он, кажется, тоже планомерно подводил страну к
капитуляции. Но действительно ли это было так? Где-то в том же
звене действовал патриот из будущего в лице Канеширо, сам Хирохито
повлиял на военную доктрину всего одной фразой, которую мог бы и не
произносить.Это все было похоже на то, что мог сделать
Исороку Ямамото — он так же был оппозиционен ультрамилитаристам,
сам по себе был отличным адмиралом и имел в правительстве довольно
близкого человека — адмирала Дзисабуро Одзаву, одного из лучших
японских флотоводцев и по совместительству некогда руководителя
крупнейшего в истории страны морского соединения, в котором
насчитывалось 73 корабля, среди которых 3 авианосные группы по 3
авианосца каждая, и все же, даже эта армада была разбита численно и
технически превосходящими силами американцев в ходе битвы при
Марианских островах. Это все уже не имело значения — Одзава не имел
особого влияния, Ямамото же погиб более двух лет назад и теперь-то
уж точно не мог ничего противопоставить ни американцам, ни
внутреннему разладу. Но в отличии от «третьей клики» они не были
способны буквально узнать, что случится в будущем.
Империя была на распутье, и очень многое
решалось тем, сумеет ли группировка из будущего заиметь достаточно
близкие контакты с еще способными к диалогу военачальниками, или же
растворится в междоусобицах и уже не сможет кардинально изменить
ход истории.
Что же касается вертолетов — уже в 8 вечера на столе у
командующего морской авиацией Императорского Флота, Минору Гэнды,
лежало два отчета о испытаниях, оба из которых несли в себе
довольно положительный отзыв о новой технике и некоторые мысли о
будущем развитии данного направления в авиации. В 10 же часов от
Гэнды в руководство Мицубиси ушел приказ переоборудовать большую
часть уцелевший мощностей полуразрушенного завода №11,
производившего самолет-разведчик